Пожалуй, сходственным образом буду и я свой дух поддерживать: не можно писем писать, так стану хоть дневник вести. Опять же и то будет полезно, что в памяти многого не удержишь, а на бумаге сохранить можно. Будет что по возвращении товарищам порассказать. (Секретность-то нашу по окончании войны, верно, упразднят). Предпринимаю в мыслях и в журнале каком написать мемуары свои военные!
Собственно военного в мемуарах моих пока не густо. Все больше пока быт армейский, экзотический, правда, до чрезвычайности!
Постараюсь по порядку. По этапу летели мы дирижаблем около четырех суток, три промежуточных посадки по пути сделали. Наконец прибыли в некий окончательный пункт, где и будем проходить службу. Что за место — неведомо, но очевидно, что изрядно углубились мы в северные широты. Холодно, облачно, почитай постоянно идет дождь. Растительность в сей местности редкая, больше хвойная, да все какие-то болотца кругом.
Дня два пребывали мы на карантинном положении, по окончании же оного воспоследовало заселение в казарму. И представить себе ранее не мог я, сколь же богата наша армия старинными традициями! Чего стоит один лишь ритуал заселения в казарму! На пороге казармы (по Кодексу ее следует «хатою» называть) кладут чистое белое полотенце. Поневоле чрез него преступить хочется, дабы не запачкать. Ан тут-то и подвох кроется! Должно напротив — вытереть ноги об оное полотенце. Полотенца казенные в армии для того и служат. Руки же и лицо тут «марочками» вытирают, то бишь — носовыми платками. Мы-то уж об том подвохе упреждены были (каким образом — напишу ниже). А после нас тут же следующий этап заходил — пред ними вновь чистое полотенце на пороге расстелили. Первый же входящий и перешагнул чрез него. Сейчас ему за то, что грязь в хату принес — наряд вне очереди — отвечать за отхожее место. У сего объекта определили ему и местожительство (полагаю, на время несения наряда, а после, стало думать, кого-то иного туда определят, и так, своим чередом, все попользуемся…) Что ж — армия! Тут без вычур. Слуг у военнослужащих нет, сами мы тут — слуги Отечеству. Всеразличные тяготы и лишения претерпеть придется: и с зерцалоликими побиться и за отхожим местом последить.
О подвохе же с полотенцем упредил нас еще на карантине один старослужащий. Сейчас видать бывалого воина — весь татуировками покрыт. Подошел ко мне. Жилетка моя шерстяная ему приглянулась. "Отдай мне, — говорит, — В дальняк отправляюсь!" Я так понял, «дальняк» — это десант к зерцалоликим, в их измерение. Можно ль было не уважить героя? Отдал я ему жилетку. Сей отважный десантник и предуведомил нас о традиции насчет полотенца на пороге хаты.
