Но предусмотрительный вождь советских народов не собирался пустить "на самотек" внезапное возрождение еврейства в СССР.
Роль Лубянки в этом процессе была особенной. Начать с того, что появление ЕАК было плодом инициативы ведомства Берия и разрабатывалось в нем задолго до официального создания комитета. Вся деятельность ЕАК проходила под строжайшим контролем НКВД. Практически аппаратом руководили штатные офицеры НКВД, которые регулярно информировали Берия и Сталина обо всем, что, по мнению НКВД, могло их заинтересовать. На их стол лег и доклад о том, что весной 1944 года после возвращения из поездки в США Соломон Михоэлс и Фефер изложили Молотову идею создания в Крыму после войны поселения для евреев, ныне эвакуированных в глубь страны. Идея эта, заметили Михоэлс и Фефер, нашла бы поддержку в Соединенных Штатах у богатых еврейских организаций.
Молотов выслушал и предложил написать записку для Сталина. В ЕАК разгорелась острая дискуссия, мнения разделились. Тем не менее записка о Крыме и возможном создании Еврейской Советской Социалистической Республики была составлена — и вызвала резкую отрицательную реакцию Сталина. Шло лето того самого 1944 года, когда Сталин получил информацию о предложенном Гиммлером и поддержанном сионистскими организациями и США плане «выкупа» евреев. Без сомнения, с этого момента в глазах Сталина слились воедино опасные планы США и замыслы сионистов — как в стране (ЕАК и "еврейские националисты"), так и вне её (пресловутый "Джойнт"). Именно потому уже в 1946 году Политбюро приняло специальное постановление о взятии на учет "бывших троцкистов и еврейских националистов". Так открывалась новая страница в "еврейском вопросе".
Что это могло означать для Валленберга? Например, Рауль Валленберг, который в Будапеште так тесно и непосредственно был связан с еврейскими организациями, помогая им приходящими от «Джойнта» огромными средствами, и стал свидетелем переговоров по вывозу евреев из немецких лагерей в Швейцарию, — этот человек мог представить большой интерес для сбора материала об "еврейском аспекте" коварных американских замыслов, сведения о которых собирали в Москве все — на Лубянке, в военном ведомстве, в ведомстве Молотова. Кто знает, может Валленберга хотели сделать "коронным свидетелем" на будущих процессах против Ласло Райка и других агентов международного сионизма и империализма? Но если этот замысел и появился у Абакумова, то нетрудно догадаться, что Валленберг был абсолютно негодным свидетелем для антисемитов. Для этой роли он был «противопоказан».
