– Он всегда укачивает себя перед сном?
– Нет, только когда бессонница! – выкрикнула раздраженно Катя.
Здоровяк посмотрел на часы и кивнул головой:
– Похоже, что сегодня тот самый случай… Уже два часа ночи!
После чего повернулся к Кате и спокойно, по-будничному, сказал:
– Если узнаю, что врешь, убью.
– Легче на поворотах, парень! – рявкнул фальцетом Микки. – Не смей грозить моей девушке!
– Твоя мама – твоя девушка?! – ахнул громила и зажал ладонью рот, боясь подавиться от смеха. – Ты ловко устроился!
– Это твоя мама была раньше моей девушкой, а теперь Катюша моя девушка, понял?! – побагровел гнэльф.
Громила с минуту стоял молча, пытаясь разобраться в каких родственных отношениях он находится с этим наглым коротышкой. А когда разобрался – кинулся с ревом на гнэльфа. Микки, готовясь отбить атаку, выпустил из рук спасительную ткань перины, и его, как камень из пращи, швырнуло вверх: прямо головою в подбородок громилы. Это был всего лишь навсего легкий нокаут, но Кате показалось, что произошло убийство.
– Боже, ты его прикончил! – закричала она, увидев, как здоровяк, отлетев к дверям, ударился в стену и сполз по ней на пол, где и остался лежать недвижим.
– Он полез первым, – буркнул гнэльф, потирая шишку на затылке. – Где моя одежда? Надо сматываться, пока не нагрянули из милиции.
Катя и Микки начали поспешно одеваться. Пока они натягивали на себя одежду, громила пришел в чувство. Он медленно поднялся с пола и прислонился к стене, собираясь с мыслями и силами одновременно.
Вдруг дверь распахнулась, и в номер влетел Гейзеровский со своим револьвером в руке.
– Что здесь происходит? – спросил он Катю, поправляя левой рукой сбившийся набок парик.
– А, папаша пожаловал! – проговорил здоровяк, отталкиваясь от стены и подходя с тыла к профессору.
Аркадий Борисович хотел оглянуться, но не успел: мощный удар кулака громилы сразил его наповал.
– Даю вам две минуты, – сказал громила, обращаясь уже к испуганной Кате и гнэльфу. – Если не уберетесь из отеля, у вас начнутся неприятности.
Он повернулся и, нетвердо шагая, вышел из номера.
– Боже, теперь этот убил этого! – всхлипнула Катя и подбежала к Гейзеровскому, лежащему на ковре без каких-либо признаков жизни.
– Покойники не дерутся, – заметил Микки, приводя свою одежду в порядок. Он покосился на бездыханного профессора и добавил: – Где-то я уже видел это лицо… Но тот тип был без усов и лысоватый.
Катя схватила бокал и стала вливать шампанское в рот Гейзеровскому. Профессор закашлялся, но сделал несколько судорожных глотков.
