– Ты говоришь так, потому что любишь меня,- продолжал я кокетничать.
– Нет! – прошептала она.- Я знаю тебя лучше других, Кшись! Я верю в тебя! Ты можешь все!
Она страстно обняла меня. Обеими руками к распахнул на ней халат, он тут же послушно упал с ее плеч. Она прижала меня к обнаженной груди. Ее тело, которым я пользовался в разумных дозах, всегда влекло меня, как течение в Висле. Кожа у Май была мягкая и эластичная и согревала, как теплый компресс. Когда нас разлучали время и пространство, Мая снилась мне, как роДник страждущему. На какое-то время я забыл о Мексике и обо всем, чем жил в этот день.
Потом я лежал рядом с Маей, не касаясь ее. Она знала, что сейчас меня не надо обнимать, хотя ей наверняка хотелось бы положить йне голову на плечо и прижаться ко мне всем телом, с головы до пят. Попыхивая сигаретой, я смотрел в потолок, но чувствовал на себе ее печальный влюбленный взгляд. Я был благодарен ей за то, что она удерживалась от слов, не просила, не шептала, как другие: «Брось все, останься со мной!» Потянувшись к пепельнице, я украдкой взглянул на часы: мое время истекало. Надо было как-то деликатно улетучиться. Еще через несколько минут, как только я захлопну за собой дверь, Мая скроется в темном углу моей памяти, чтобы снова выйти на свет через неделю, в следующую пятницу. В моем сознании уже брали верх разные дела, и я хотел как можно быстрее уйти. Мая, все понимающая и умная, как всегда, облегчила мое положение.
– Тебе уже надо идти, милый,- сказала она,- а то опоздаешь туда, где тебя кто-то ждет…
В приливе благодарности я поцеловал ее и начал быстро одеваться. Она протянула мне бутерброд, и я жадно проглотил его на ходу. Мая знала, что мои мысли уже далеко за пределами этой комнаты, и ничего не старалась продлить. А ведь остаток вечера ей предстояло провести в одиночестве…
– Что нового у тебя на работе? – спросил я, и это прозвучало очень фальшиво.
Мая хотела работать вместе со мной, и я мог взять ее к себе в учреждение, но ее появление там могло привести к самым неожиданным осложнениям, и наша столь надежно скрываемая связь наверняка распалась бы.
– Все в порядке,- ответила она.
– Борецкий отвязался от тебя? – спросил я.
Это был ее начальник. Он никак не мог примириться с тем, что под носом у него существует такое прекрасное тело, а он не может к нему прикоснуться. Мая отделывалась от его постоянных ухаживаний шуточками, стараясь, однако, не обидеть его и не обозлить, поскольку работа у нее была не слишком тяжелая и хорошо оплачивалась. Однако пылавший страстью Борецкий приставал к ней все более настойчиво.
