Кристен вскочил, чтобы догнать Исмея, но тут же остановился, ибо во тьме наверху заметил что-то неясное. Что это было? Пролетела в воздухе птица, или камень, или таинственный стилет убийцы? Мозг Кристена лихорадочно работал, нервы были напряжены до предела.
И в этот миг в спокойном воздухе разнесся крик, завершившийся предсмертным хрипом…
Рядом с Кристеном кто-то вскочил. Это был Кампонари, яростно размахивавший пистолетом, готовый перестрелять всех подряд. Тьму прорезал новый крик, полный ужаса. Потом он стих, и оставалось только замиравшее эхо нечеловеческого звука, похожего на детский всхлип…
Теодор Кристен, вскочив, кинулся вперед. Он споткнулся о камень, упал, но тут же метнулся дальше, падая, вставая и спотыкаясь. Ноги скользили на камнях, во тьме ничего не было видно… И тут он споткнулся о чье-то тело.
Перед ним лежал Кемп, сильный, непобедимый Кемп, который никогда никого не боялся. Теперь он навзничь лежал на земле, и под его распахнувшейся курткой на белой рубашке расплывался темный цветок, означавший, что здесь совершено преступление.
Кристиан Исмей исчез.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. СИЛЬНЫЙ И ВСЕМОГУЩИЙ
1.
В происшедшем Кристен винил только себя, ибо он отвечал за операцию.
— Шеф, — раздался за его спиной голос Кампонари, — какой ужас!
— Дай свет! Найди фонарь Кемпа, нужно выяснить, что случилось. Ты видел Исмея?
— Нет, он исчез.
— Если бы только это, Кампонари!
— Если бы только это? А что еще, шеф?
— В любую минуту на тот свет можем отправиться и мы. Прикрывай меня сзади и стреляй в любого, без предупреждения!
Комиссар не был трусом, но в такой ситуации не мог действовать иначе. Он полез в западню, полагая, что вчетвером они смогут предупредить преступление. Но сейчас не время было раздумывать. Свет фонаря озарил лицо Кемпа. Тот ещё подавал признаки жизни, но кровавая пена в уголках губ предвещала скорый конец.
— Кемп, Кемп, Вы слышите меня? — негромко произнес комиссар ему на ухо, нащупывая запястье. Пульс едва бился и слабел с каждой секундой. У комиссара перехватило дыхание. С трудом овладев собой, он спросил снова:
— Вы слышите меня, Кемп?
Неустрашимый Кемп был без сознания. Темное пятно у него на груди расплывалось все шире.
— Господи, Кемп!
Губы Кемпа шевельнулись, но застыли снова. кристен, склонившись к нему, подставил ухо к губам раненого. Сквозь хрип прорывались обрывки имен.
— Невозможно… нет, это невозможно, — шептал Кристен, поддерживая голову Кемпа. — Сандра Секки? Это невозможно…
