— Так, говорите, письмо в конверте было подсунуто под дверь?
— Да, комиссар. Я вернулся с обеда — обедаю всегда внизу, в общем зале, не в номере, — и могу поклясться, что до ухода я его не видел. Помню это совершенно точно, потому что, уходя, посмотрел на свои туфли, выставленные за дверь. Они стояли точно на том месте, где я потом нашел конверт.
— Гм… — пробурчал опять Кристен и встал. — Задержитесь здесь минут на пять и потом возвращайтесь в отель. Если встретите меня, не подходите. Вы кому-нибудь говорили, что идете сюда?
— На это у меня не было времени.
— Хорошо. Я зайду к вам в номер.
Комиссар вначале поговорил с полицейским, опекавшим Юргенса. Немец ещё спал и из номера не показывался, сообщил ему детектив Кемп, и заодно доложил, что Кампонари, другой сотрудник, приглядывавший за Питтином, покинул отель часа полтора назад.
"Это значит, — подумал Кристен, — что и Питтин не мог подсунуть письмо под дверь".
Поднимаясь по лестнице, он увидел, как в отель входит Исмей, о чем-то беседуя с Питтином. Кристен, решив уклониться от встречи, зашел в телефонную будку и оттуда следил за парой, которая в холле разошлась в разные стороны. Питтин был весел, а Исмей, как показалось комиссару, — в отвратительном настроении.
"Ничего странного, — подумал он. — Так всегда и бывает".
Исмей и в самом деле был очень напуган и открыл комиссару дверь только после того, как тот назвал себя. Заперев за ним, он взял было бутылку, купленную по дороге. Но Кристен от рюмки отказался, поскольку пил только дважды в году: один раз — в день национального праздника и второй — на Рождество. Почему именно так — никто не знал, а комиссар молчал как могила. Только ближайшие друзья о чем-то догадывались, но спрашивать его все равно не решались. Кристен отошел к большому окну и внимательно оглядел его раму. Как и уверял его Исмей, окно целиком не открывалось, только верхняя часть. Отвернувшись, он опустился в удобное кресло.
— Пойдете туда? — спросил он.
— Не знаю, что и делать… Я боюсь, — ответил Исмей, отставив бокал трясущейся рукой.
— Мне не кажется, что в письме вам угрожают, но если боитесь, никуда не ходите. Я сам устрою все как надо.
Исмей задумался, прежде чем ответить:
— Чувствую, мне все-таки стоит пойти. Что вы собираетесь предпринять?
— Пойду следом. Кемп и Кампонари пойдут со мной. При малейшей опасности дайте знать, и с вами ничего не случится. Наш убийца, кажется, орудует только стилетом.
— Полагаете, так мы в самом деле узнаем тайну смерти Элмера Ханта?
