— Он перестал бушевать, только сбросил каменную лавину на ту сторону Монтпарса.
— И вы пошли искать на леднике Нино.
— Да, я пошел искать Нино, чтобы заглянуть в его душу, открыта ли она Господу, и чтобы сказать, что унаследует ему, как обещано. Ибо если он не станет слугой темных сил и подчинится воле Господа, будет не бастардом, а рожденным с благословения Господня и наследником воли Господней.
Кристен молчал, не зная, что сказать.
Перед ним стоял безумец, который не годился в свидетели.
Комиссар даже не узнал, был ли встреченный могильщиком молодой человек и вправду Нино. Но это было возможно, судя по месту, где найдено тело.
Хоть в голове его вертелись воспоминания о необычной комнате, желания продолжать расспросы Амелотти не было. Все же он заставил себя взглянуть могильщику в глаза — старчески бесцветные, запавшие окруженными морщинами, но необычно подвижные и чуткие, бегающие по сторонам. Нет, в них просматривалось не безумие, а скорее стремление избавиться т навязчивых мыслей.
— Послушайте, Амелотти, как вы отыскиваете себе постояльцев? По рекомендациям или вам направляет их посредник?
— Я старый человек, комиссар, и не могу обслуживать клиентов как следует. Временами ко мне заезжает кое-кто из старых друзей…
— Все молодые люди?
— Молодые, старые… иногда сын моего старого друга, иной раз друг моих бывших гостей… Я всем им рад, потому что люблю наши места, узкие тропки и прекрасные виды. Люди, которые много не говорят, особенно любят скалы, снега и синее небо.
— Ваш последний гость, Вантер, студент-медик, откуда он?
— Не знаю. Он попросился переночевать. При нем было множество книг, он все время читал. Не знаю, кто его послал ко мне. Очень спокойный, ненавязчивый. Когда не читал, резал по дереву. С Божьей помощью у него неплохо получалось.
— А шприц он у вас оставил?
— Забыл. Как-то раз он мне очень пригодился.
— Теперь будьте внимательны, Энрико Амелотти, прежде чем ответить. Он оставил вам и раствор гидроперита?
— Нет, комиссар, я сам его купил для дезинфекции рук, — ответил могильщик.
Допрос был окончен. Старик откланялся, и Кристен почувствовал удовлетворение. С этой минуты он уже не считал больше могильщика выжившим из ума дурачком, потому что использованное им в разговоре название перекиси водорода в Швейцарии было неизвестно. Его тут просто не знали. На этикетке флакона стояло: "Перекись водорода", вряд ли Амелотти мог это забыть.
