Очарованные глаза Магнуса какое-то время не отрывались от нее, но он все-таки набрался сил для ответа:
— Эти слова не о любви, а о горячей необузданной плотской страсти.
— Какая разница? — удивленно спросила девушка. Потом снова улыбнулась, наклонилась вперед, губы ее словно стали еще полнее, она приблизила лицо к Магнусу. — Почему ты не танцуешь? Разве наше общество тебе не нравится?
— Нет, — еле-еле сумел ответить Магнус, хотя и знал, что говорит неправду.
Она тоже знала это.
— Меня зовут Лалайна. Не хочешь потанцевать со мной?
— То, что ты делаешь, неправильно, — однако ноги Магнуса сами собой стали ступать в ритм с ее шагами, и он никак не мог оторвать взгляд от ее лица.
— Чего тут неправильного? — спросила Лалайна. — Мы молоды, у нас возраст радости. И если мы сейчас не получим удовольствия, то когда же?
— Танцуй, — приказал юноша за ним, — или отходи в сторону! Потому что мы поднимаем ветви своим пением, а ты пригибаешь их к земле!
— Неужели ты не умеешь танцевать? — насмехался другой юноша, почти что возраста Магнуса.
— Ты не станешь нашим другом, если не пройдешь с нами под небом, — с улыбкой объявил третий.
Лалайна плавно скользнула вбок, проведя губами по губам Магнуса. Он остановился, словно его ударило электричеством, и все танцующие остановились вместе с ним. Команда плясунов с улыбками смотрела на него, сдерживая дыхание, настороженная…
И тут Корделия возмущенно завопила:
— Эти девки! Эти злобные грязные Лилит! Неужели они утащат тебя за собой?
— Конечно, — подтвердила высокая девушка, — от всего сердца.
— И тела, — Лалайна заглянула в глаза Магнусу.
— Он не будет танцевать с вами! — в ужасе вскричал Джеффри.
— Он в нерешительности, — Грегори вырвался из рук какой-то девушки и нырнул к старшему брату. — Магнус! Проснись! Они зачаровывают тебя, окутывают заклинанием!
— Это не заклинание, — возразил один из юношей. — Это всего лишь развлечение.
— Ты бессердечный негодяй! — бушевала Корделия. — По-твоему, женщина — это только игрушка?
— Не верь им! — внушал Магнусу Грегори. — Они хотят околдовать тебя, втянуть тебя в свой водоворот топанья и раскачивания, в котором сами с головой по грязли!
— Отступись от них, — уговаривал с другой стороны приплясывающий юноша. — Ты не поверишь, какое это удовольствие, какое необыкновенное ощущение!
— Держись! — Грегори схватил старшего брата за руку. — Ты человек с разумом, а не безмозглая марионетка!
— Музыка велика, музыка — это все! — возразил другой юноша. — Покорись ей, пусть она перекатится через тебя! Потом найди руку другого, прикасайся к ней, гладь ее!
