– Чересчур плохо, – пробормотала она. – Самое интересное приключение в моей жизни: похищена прямо из постели интересным мужчиной в пижаме. Потом меня несут по улицам, будто пленницу. А теперь еще он заботится о моей нравственности. – Бекки открыла глаза и весело улыбнулась.
Руки у меня ужасно болели, в спине было такое ощущение, будто кто-то нажимал на хребет здоровенным тупым ножом, я едва разгибал колени после каждого шага. И все равно это было замечательно, и я не хотел, чтобы дорога кончилась; чрезвычайно приятно было держать Бекки в объятиях, я остро ощущал нежное тепло ее упругого тела.
Мэнни приехал: я увидел его машину, которая стояла рядом с моей. На веранде я опустил Бекки, размышляя, смогу ли я распрямиться, не рассыпавшись на кусочки. Потом я отдал ей свой плащ – это нужно было сделать раньше, но я не сообразил. Она оделась и не спеша застегнула пуговицы. Мы вошли в комнату, где нас ждали Мэнни и Джек.
Они оба уставились на нее, раскрыв рты, но Бекки очаровательно улыбнулась и поздоровалась, словно просто зашла на чашку чая. Я тоже напустил равнодушный вид, наслаждаясь выражением их лиц, и намекнул Бекки, что для ночной рубашки достаточно холодно. Я сказал ей, где можно найти старые джинсы, которые сели и стали малы на меня, чистую белую рубашку, шерстяные носки и пару кедов; она кивнула и пошла наверх.
Я повернулся к Мэнни и Джеку, усаживаясь в пустое кресло.
– Иногда я испытываю одиночество, – небрежно заметил я. – И когда это случается, мне нужна компания.
Мэнни устало посмотрел на меня:
– То же самое? – тихо вымолвил он, кивая в сторону лестницы, по которой только что поднялась Бекки. – Нашел такое и у нее?
– Да, – кивнул я, снова делаясь серьезным. – В подвале.
– Ладно. – Мэнни встал. – Я хочу их посмотреть. Хотя бы одно. У нее или у Джека.
Я согласился:
– Хорошо. Лучше у Джека. У Бекки отец дома. Я только оденусь.
Наверху мы оба оделись, я в спальне, Бекки в ванной по соседству, негромко разговаривая. Натягивая на себя брюки, носки и старый синий свитер, я рассказал ей как можно спокойнее, без лишних подробностей то, о чем она уже догадывалась.
Я опасался, как она это воспримет, хотя вообще трудно предвидеть, как что-то воспримет женщина. Одетые, мы вышли в коридор, и Бекки дружелюбно улыбнулась мне. Выглядела она чудесно. В брюках, закатанных до колен, в белых носках и кедах, с засученными рукавами и расстегнутым воротником, она напоминала молодую девушку с рекламы туристского бюро. Я заметил, что глаза у нее оживленные, без гнетущего страха, и понял, что она даже довольна всей этой суматохой, потому что не видела того, что видел я.
