Но у польских правдолюбов, естественно, на сей счёт иное мнение. А именно:
Позиция Главной военной прокуратуры Российской Федерации находится в отрыве от содержания распоряжения от 05.03.1940, подписанного Сталиным и членами Политбюро ВКП(б), в соответствии с которым было совершено катынское преступление...
Как нетрудно догадаться, здесь начинается перепев тех самых фальшивок, в своё время состряпанных под руководством главного ельцинского архивариуса Рудольфа Пихои, и которые давно разоблачила «бригада Сталина» - защитники на процессе «по делу КПСС» юристы т.т. Рудинский и Слободкин, а досконально «разложил» и «озвучил» т. Мухин в своих «катынских» трудах (в книгах «Антироссийская подлость» и «Как уродуют историю твоей Родины» фальшивкам присвоены NN1 и 2).
Но прослушаем польский перепев (заимствования из «распоряжения от 05.03.1940» у панского дуэта закавычены. - Г.А.) до конца:
В распоряжении указано, что поляки, содержащиеся «в лагерях для военнопленных НКВД СССР и в тюрьмах западной области Украины и Белоруссии (...) являются заклятыми врагами советской власти, преисполнены ненависти к советскому строю». Поэтому было предложено дела этих «закоренелых неисправимых врагов советской власти как «находящихся в лагерях военнопленных 14 700 человек (...), так и дела об арестованных и находящихся в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии в количестве 11 000 (...) рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания - расстрела». В решении Политбюро было поручено НКВД СССР провести «рассмотрение дел без вызова арестованных и без предъявления обвинения, постановления об окончании следствия и обвинительного заключения».
Отсюда нехитрый вывод:
Содержание процитированного решения от 05.03.1940 однозначно и вне всякого сомнения указывает, что катынское преступление было актом самых тяжёлых политических репрессий (подчёркнуто мною. - Г.А.).Поэтому аргумент Главной военной прокуратуры Российской Федерации, что для подобного утверждения необходимым является установление, на основании какой статьи Российского Уголовного кодекса 1926 г. убитые поляки «были привлечены к уголовной ответственности», находится в логическом противоречии с указанным в решении Политбюро способом совершения этого преступления - без предъявления намеченным жертвам каких бы то ни было обвинений, основанных на положениях российского Уголовного кодекса, а также без решения об окончания следствия и без обвинительного заключения..
