Для самого Иисуса было очень и очень важно, кем его считают люди. Вспомните, что проповедовал Иисус, и что он говорил о себе! Разве можно из его слов заключить, что он был всего-навсего нравственным человеком или пророком? Нет, и ещё раз нет.
Да Иисус и не хотел, чтобы люди о нём так думали.
К. С. Льюис, профессор Кембриджского университета, в прошлом агностик, прекрасно разобрался в этой проблеме. Вот его слова:
Я хочу отрезать путь всякому, кто будет выступать с несусветными глупостями, которые часто приходится слышать по поводу Иисуса, вроде: «Я готов принять Иисуса как великого учителя жизни, но я не верю, что он был Бог». Как раз этих-то слов произносить не следует. Ведь любого, кто, будучи на деле всего лишь простым смертным, стал бы говорить всё, что говорил Иисус, — такого человека считать великим учителем жизни уж никак нельзя. Он был бы либо умалишенным — не лучше больного, выдающего себя за яичницу-глазунью, — либо настоящим исчадием ада. От выбора никуда не деться: или этот человек был и есть Божий Сын, или он был сумасшедший, а то и хуже.
Далее он добавляет:
Можно считать его безумцем, которому самое место в психлечебнице, можно оплёвывать и разоблачать Его как демона, можно пасть к Его ногам и почитать Его как Господа Бога. Главное, давайте не будем выступать с высокомерными глупостями, будто он был великий учитель жизни, и только. Он не оставил нам этого выбора. Да это и не входило в его намерения.
Ф. Дж. А. Хорт, посвятивший двадцать восемь лет критическому изучению текста Нового Завета, пишет:
Его слова были в такой степени частью Его самого, что они лишены всякого смысла, если рассматривать их как отвлечённые истины, изречённые божественным оракулом, или пророком. Попробуйте убрать из речей Иисуса его самого: ведь он всегда-первичный, хотя далеко и не конечный субъект любого своего изречения, — они рассыплются в прах.
Вот слова Кеннета Скотта Латуретта, преподавателя истории христианства в знаменитом Йельском университете:
Иисус велик не одним своим учением, хотя и этого было бы достаточно, чтобы обеспечить ему место в истории. Главное — это сочетание его учения и его личности. Это тот случай, когда учение и учитель неразделимы.
И далее:
Любому вдумчивому читателю Евангелия должно быть ясно, что Иисус считал свои слова неотделимыми от него самого. Он был великий учитель, но он был и не только великий учитель. Его учения о Божьем царстве, о человеческом поведении и о Боге были чрезвычайно важны, однако их нельзя брать в отрыве от самого Иисуса: он считал, что такое разделение лишит их всякого смысла.
