Что-то было в саду! Что-то было в ее разуме. Что-то такое, для чего Джонтаро была домом родным.
И было ощущение одновременного присутствия около пятидесяти или шестидесяти этих… скажем, существ. Чрезвычайно опасных существ! Безразличных, диких, жестоких… и еще этот красноглазый ужас! Тэлзи вздрогнула.
Ага, для начала они прошлой ночью вошли в контакт с Тик-Так Тити поняла их лучше, чем смогла Тэлзи. Почему? Немедленного ответа Тэлзи не нашла.
Потом Тик-Так хитростью заставила хозяйку открыть свой разум для вторгшихся туда существ. На это должна была существовать весьма определенная причина.
Она взглянула на Тик-Так. А Тити — на нее. В мыслях Тэлзи ничего не шевельнулось. Между ними, как и раньше, не возникло прямой связи.
Тогда как же эти существа смогли связаться с девушкой через нее?
Тэлзи сморщила нос. Если считать, что все происходило по-настоящему, становилось ясно, что коммуникации с опасными существами открыла дорогу игра в символы между ней и Тити. Весь только что пережитый опыт представлялся в форме символов, которая переводила все происходящее на язык, который она смогла понять.
«Кошачья болтовня» — ага, вот, значит, как существа отзывались об использовании символов для общения. Кажется, к этому занятию они относились с презрением. Неважно, сказала себе Тэлзи. Они согласились, что она учится.
Воздух над травой будто задрожал. И вновь у нее возникло ощущение, что она читает слова быстро листаемой, но совершенно невидимой книги.
«Тебя учили, и ты учишься, — кажется, читала она. — Вопрос заключается в том, способна ли ты хоть отчасти понимать, как об этом настаивала твоя подруга. Поскольку ты оказалась способна на это, все остальное, что может быть сделано, будет достигнуто очень быстро».
Пауза, затем прикосновение одобрения: «Твой разум строен, малявка! Он странен, во многом непонятен, но строен…»
Одно из существ, и довольно дружелюбное… по крайне мере, не настроенное враждебно. И тогда Тэлзи задала пробный мысленный вопрос: «Кто вы?»
«Ты узнаешь очень скоро». — Дрожание прекратилось, она поняла, что вместе с этим вопросом пока что оставили в покое и ее самое. Она опять взглянула на Тик-Так.
— Ты можешь сейчас поговорить со мной, Тити? — безмолвно спросила она.
Ощущение нерешительности.
Затем с трудом сложилось ощущение «кошачьей болтовни!» Оно было неловким, тщательным, но, вне всякого сомнения, пришло от Тити. «Я тоже все еще учусь, Тэлзи! — казалось, говорила Тити, причем отчасти тревожно, отчасти раздраженно. — Мы…»
