Но ведь Хрущев не только «санкционировал репрессии». По своей должности первого секретаря ЦК КП республики он, как и секретари обкомов, был членом чрезвычайных троек, именно он приговаривал подсудимых к расстрелам.
Когда возникла необходимость пересмотреть политику репрессий и осудить прошлое, препятствием стали руководители НКВД. Как при них Хрущев мог обвинить НКВД в тех убийствах, которые совершал сам? И он без труда нашел холуев, которые сфабриковали уголовные дела и подвели под расстрел тех, чьих показаний Хрущев боялся: Берию, Абакумова и прочих. И только после этого он на съезде публично обвинил в терроре НКВД и Сталина, подчиненных и начальника. Сталин мертв, руководители НКВД Хрущевым уничтожены. В зале сидят все те же прокуроры и секретари обкомов, убийцы, которым эта версия очень по душе. Хрущев в их глазах — герой, развенчавший культ личности и спасший их лично. Эту же версию бездумно подхватывают и несут в массы журналисты и писатели. А НКВД (КГБ), виновный в уголовном преступлении, так как принуждал подследственных давать ложные показания, молчит, учитывая судьбу Берии.
Каков эффект для общества от выяснения такой «истины»? Да, чекисты под контролем, никого не пытают и не заставляют давать нужные показания. Но этим вовсю занимается прокуратура. Вспомним, как действовали в Узбекистане следователи прокуратуры Гдлян и Иванов. Чтобы подследственные дали нужные показания, чтобы родственники несли деньги, которые затем выдавались за украденные, подследственных сажали в камеры с отпетыми уголовниками, а те за послабления в режиме били несчастных до тех пор, пока они не подписывали признание, нужное «героям-следователям». В других случаях незаконно арестовывали родных подследственных и, угрожая расправой над ними, добывали нужные показания. И затем наступала очередь судов с их неправосудными приговорами. Мы все знаем, но ничему не учимся...
Итак, жизнь в бюрократической системе управления не только превращает подчиненного в подлеца, она задает ему и определенный стандарт поведения. Подчиненный, стараясь не отвечать за Дело, делом избирает себе какое-либо, оговоренное начальником действие, и главным для него становится отчет за это действие. Он всячески рекламирует свою близость Делу, часто бывая в тех местах, где работают рядовые исполнители; потому что он «демократ», он не принимает собственных решений, а непрерывно советуется с начальником, со всеми возможными и невозможными, такими же, как он, «специалистами». Он любит совещания, а когда не знает, что делать, то дает команду подготовить программу по «улучшению». Он никогда не виноват ни в чем. У него всегда виноваты либо подчиненные, либо начальники, но обычно и те, и другие вместе. Всмотритесь в эти черты, читатели, вы себя не узнаете?
