Прокоп решительно покачал головой.
— Характер, — одобрительно заявил Карсон. — Честь и слава. Мне это очень нравится. Слушайте, вам я откроюсь. Абсолютная тайна. Руку!
— Меня не интересуют ваши тайны, — проворчал Прокоп.
— Браво. Скромный человек. Мой тип, сударь.
Карсон уселся, закурил очень толстую сигару и глубоко задумался.
— Н-да… — произнес он через некоторое время. — Стало быть, и у вас взорвалось. Когда это было? Дата?
— …Не помню. Кажется… дня через два после воскресенья.
— День недели?
— …Не помню.
— Значит, во вторник. Правильно. А в котором часу?
— Вероятно… после десяти вечера.
— Правильно. — Карсон задумчиво выпускал клубы дыма, — И у нас впервые взорвалось — как вы изволите выражаться, "само по себе" — во вторник, в десять тридцать пять. Вы что-нибудь видели?
— Нет. Я спал.
— Ага. Оно взрывается и в пятницу, около половины одиннадцатого. По вторникам и пятницам. Мы проверяли, — объяснил он в ответ на удивленный взгляд Прокопа. — Мы положили на открытом месте миллиграмм кракатита и наблюдали днем и ночью. Взрыв происходил всегда по вторникам и пятницам в половине одиннадцатого. Семь раз. А один раз — в понедельник, в десять двадцать девять, Так-то.
Прокоп ограничился безмолвным изумлением.
— По кракатиту пробегает сначала синяя искра, — задумчиво добавил Карсон, — и после этого он взрывается.
Было так тихо, что Прокоп слышал тиканье карсоновских часов.
— Н-да… — вздохнул Карсон и рассеянно провел рукой по рыжей щетке волос.
— Что это значит? — не выдержал Прокоп.
Карсон только плечами пожал.
— А вы, — сказал он, — вы-то что думали, когда у вас взорвалось… "само по себе"? Ну?
— Ничего! — уклончиво ответил Прокоп. — Я не задумывался о… возможных причинах.
Карсон буркнул что-то обидное.
— Вернее, — поправился Прокоп, — тогда мне пришло в голову, что это… может быть, воздействие электромагнитных волн.
— Ага. Электромагнитные волны. Мы тоже так думали. Превосходная идея, только — идиотская. К сожалению, абсолютно идиотская. Так-то.
Теперь Прокоп действительно ничего не понимал.
— Во-первых, — развивал свою мысль Карсон, — радиоволны посылаются не только по вторникам и пятницам, в половине одиннадцатого вечера — так? А во-вторых, мой милый, будьте спокойны — мы тотчас проверили воздействие волн. Коротких, длинных, всех возможных. И ваш кракатит не реагировал ни на столечко. — Карсон показал на своем мизинце нечто бесконечно малое. — Зато во вторник и в пятницу… в половине одиннадцатого… ваш порошок вдруг решает взрываться "сам по себе". И знаете, что еще?
