я почти одновременно подала документы в Московскую медицинскую академию и сняла дешевую страшную комнатенку в районе Мытищ, где целыми днями повторяла сложные классификации, писала шпаргалки, заранее зная, что не буду ими пользоваться, решала длинные задачи по химии с многочисленными валентностями, зубрила формулы. Я практически не выходила из дома, вставала в семь часов утра и начинала готовиться к экзаменам. Ложилась около двух часов ночи и видела во сне бензольные кольца, решетки Пинета и сумчатые грибы, которые наваливались на меня своей огромной скользкой массой. В ужасе я просыпалась посреди ночи и долго не могла определить, где нахожусь.
Однако сами экзамены прошли почти спокойно, письменные- сочинение и химию- я сдала на "отлично", а на биологии дама с узким и тонким лицом, хмурясь, долго спрашивала меня о строении печеночного ацинуса, отчего я громко хлопала глазами и мямлила что-то маловразумительное. Только мои рассказы о грибах- такой вопрос все же попался мне в билете- были встречены более благосклонно, и после короткого совещания преподавателей я поняла, что получила "хорошо" и прошла по конкурсу.
Читая через неделю свою фамилию в списке поступивших в институт,
я испытывала сильное облегчение и гордость одновременно.
С этого момента начались "приятные хлопоты". Я оформилась
в общежитие, причем почти случайно попала в так называемое "общежитие
для иностранцев", находившееся на Малой Пироговской улице,
почти в самом центре Москвы. В этом, наверно, помогло и то, что незадолго
до оформления мудрая матушка прислала мне со знакомой проводницей
целый ящик персиков и винограда, половину всего я, сложив в красивый
пакет и глупо улыбаясь, отдала нашей комендантше.
После этого мне выдали маленький ключик от комнаты, и я почувствовала себя одинаково счастливой и униженной. Поблагодарив комендантшу, я вышла из ее так называемого кабинета, больше похожего на старый чулан, которому усиленно пытаются придать вид приличного помещения.
Ощущая противную дрожь в ногах, я присела на стоящие около двери коробки, чтобы не упасть.
- Не надо было у нее ничего брать,- раздался голос комендантши из-за двери.
- Это еще почему?- удивился кто-то молодой и незнакомый.
- Уж больно она страшненькая, и вся какая-то...
- Ладно тебе, мама, скажешь тоже- "страшненькая".
У нее только шрам и нос перебитый, зато глаза видела какие? Как у Собаки Баскервилей.
Женщины за дверью начали смеяться.
