* * *
Естественно, он уже все знал.
- Я вовсе не уверен, что смерть насильственная, - сказал он. Результат экспертизы трупа будет только через несколько дней, а пока рано о чем-то говорить. Может, его смерть вовсе и не связана с нашим делом. Так, сексуальные заморочки.
- Таких совпадений не бывает, - с видом победителя сказала Сима и вытащила дискеты. - Взгляни сам.
Костров загрузил дискету и открыл первый файл.
- Ничего себе! - по-мальчишески присвистнул адвокат. - Теперь хотя бы понятно, откуда пришли снимки.
- Шантаж? - спросила Сима.
- Возможно...
* * *
Вика ловко выехала из потока машин, несущихся по проспекту
Вернадского, на тихую боковую улочку и припарковалась у нового кирпичного дома нестандартного проекта. Она поставила маленький "Рено-Клио" на сигнализацию и вошла в подъезд.
Небольшую, но очень стильную квартиру-студию купил отец, когда окончательно понял, что его девочка не способна ужиться с мачехой. Вика всегда была замкнутой, не тяготилась одиночеством, поэтому
жить одной ей даже нравилось. Она чувствовала себя свободной и самостоятельной. Если бы не одно обстоятельство. Вика очень, очень скучала
по отцу. Чтобы не попадать на Светлану, к которой она с первого
взгляда испытывала ледяную враждебность, Вика звонила отцу
только в офис, отрывая зачастую его от важных совещаний. Но он никогда
не отвечал ей, что занят. Он любил ее, свою маленькую единственную
девочку. Пока не появилась Светлана, которая змеей вползла
в их дом. Которая сначала очаровала деда, затем тетку, а потом и самого
отца.
Вика бросила ключи в прихожей, сняла ботинки и куртку и прошла
в комнату. Пожалуй, ее жилье мало отражало личность владелицы. Оно
свидетельствовало только об определенном достатке: стандартный евроремонт
с белыми стенами, геометрической формы неуютные светильники, обилие
дорогой техники, модные диваны с обилием подушек и подушечек. А сама
Вика скучала по вышитым ее старой нянькой Сашей "думочкам", которые так сонно и уютно ложились под щеку. Вика иногда думала, что в такой квартире даже неинтересно устраивать беспорядок, хотя дважды в неделю, когда она была на занятиях, приходила горничная и наводила здесь стерильную чистоту. О вкусе хозяйки свидетельствовали только несколько картин в простых рамах, написанных самой Викой. Наверное, они не представляли никакой художественной ценности, но рисовать Вика начала несколько лет назад по совету психиатра, который называл это "арттерапией". Действительно, это не просто помогало избавиться от мучительных переживаний, но и в какой-то степени в них разобраться. Ее картины представляли собой абстрактные полотна, написанные в цветовой гамме, которую опытный психолог связал бы с "депрессивным восприятием мира" и "пессимистической самооценкой". Но Вике они были по-своему дороги.
