- Как это кто? - преувеличенно обиделась Сима.
Ты что, ничего не помнишь?
- Ну... - протянул Владик, видимо, лихорадочно
соображая, что же, собственно, он должен помнить.
- Я подруга Олежки, неужели не помнишь? А ведь
так классно сидели...
- Мариша, ты, что ли? - прозрел Владик.
Ты извини, я ведь никогда с тобой по телефону не разговаривал.
А как там Олик?
Подозревая, что Олик, видимо, является подружкой неизвестной
Марины и пассией самого Владика, Сима весело ответила:
- Грустит, скучает по тебе, как же.
- А, ладно, позвоню ей. Телефончик не напомнишь,
а то я потерял после того вечера.
Сима наугад назвала какие-то семь цифр.
- Слушай, я ведь тоже тебе по делу звоню. Тут Олежка
забыл у меня свой органайзер. Позвонить мне он не может, потому
что мой телефон записан в нем. Вот я тебе и звоню, дома Олежки нет,
может, поможешь его найти?
- А чего же, помогу, тем более что он без своего
органайзера как без рук.
Сима записала номер телефона.
- Только его там нет, я недавно звонил.
- А адресок подскажешь?
- А что же, ты разве не знаешь? - с подозрением спросил Владик. - Вы разве не в той квартире ночевали?
- Все так, только я была, мягко говоря, нетрезва; думаешь, помню?
- А органайзер он где забыл? - продолжил допрос Владик.
- Да он в такси взял у меня мобильный, кому-то звонил, а его органайзер был у меня в руках, я его автоматически вместе с телефоном в сумку и сунула. Ну а потом, сам понимаешь, не до того было.
Немного поколебавшись, Владик продиктовал адрес, и Сима изумилась своеобразной фантазии людей, назвавших улицу Газгольдерной.
* * *
Московские пробки уже практически не зависели ни от сезона, ни от времени суток. Разложив на соседнем сиденье карту, Сима пробивалась на Газгольдерную улицу. Кроме пробок, московские улицы отличались мореподобными лужами и глубокими ямами. Процесс езды по ним был сравним разве что с ралли Париж-Даккар. Да и то, как подозревала Сима, ехать по пустыне было бы полегче. Она на ощупь нашла кассету - звуковую дорожку из своего любимого фильма "Телохранитель". После короткой паузы салон заполнил сильный, глубокий голос Уитни Хьюстон: "I will always love you". А с тех пор, как она обнаружила несомненное сходство Кевина Костнера и Сергея Кострова, то полюбила фильм еще больше. Сима знала все диалоги в нем наизусть, а в предпоследнем эпизоде, где Уитни Хьюстон бежит к Кевину Костнеру на фоне самолета, она всегда плакала.
Она знала из песен только по одной фразе и сейчас подпела высоким неуверенным голосом: "I wanna run to you. I wanna run to you". Да, и что бы там ни говорила Инка, она знала, что с такими мужчинами, как Сергей, никогда нельзя торопиться. Иначе она давно уже бы уложила его в постель, мало заботясь о продолжении отношений. Но в прошлом Сима уже совершала подобные ошибки, поэтому на этот раз была предельно осторожной. Занятая этими мыслями, она подъехала к шестнадцатиэтажной башне на Газгольдерной.
