Заметив Таню, Гробыня повернулась к ней.
– Что, Гроттер, дотащила-таки свой контрабасик? Не надорвала пупок? Смотри, какую отличную тряпочку я нашла в шкафу! А уж фигурка у моего скелета просто блеск, уж точно лучше твоей! – нагло заявила она.
Вспыхнув от гнева, Таня вскинула руку. Она хотела крикнуть Искрис фронтис, но решила, что это будет чересчур. К тому же в памяти у неё мелькнуло одно забавное заклинаньице, недавно вычитанное в справочнике магической самообороны, который дал ей почитать Шурасик.
– Зажималлус втюрис!
Зеленая искра юрко скользнула к скелету. В следующий миг Паж быстро повернулся на подставке и заключил Гробыню в свои костяные объятия. В его пустых глазницах зажглись мечтательные огоньки. Паж щелкал зубами и млел от коленок до черепушки. Его посетило счастье, известное всем безнадежно влюбленным, которым на короткий миг улыбнулась удача.
– Отпусти меня, идиот! Я тебе не скелетиха! – взвыла Гробыня, но Паж, одетый в сарафан, держал крепко. Так крепко, что Склепова не могла даже поднять руку с перстнем, чтобы произнести контрзаклинание. Да и потом, говоря по правде, она его и не знала...
Вначале Гробыня ругалась, потом умоляла и, наконец, стала угрожать:
– Тебе это так не сойдет, чокнутая сиротка! Я Клоппу пожалуюсь. Твой Сарданапал тебя больше не защитит: его отсюда чуть ли не пинками вышибли!
Гробыня не учла, что у Тани был слишком богатый опыт общения с Пипой, чтобы поддаться на дешевый шантаж. Она подошла к двери и гостеприимно распахнула её настежь.
– Клоппу? Топай давай, жалуйся! Я просто вся трясусь!
Гробыня запрыгала к дверям.
– Только интересно, о чем завтра будет говорить вся школа? – продолжала Таня. – О том, что очаро-вашка Склепова прыгала по коридору в обнимку со скелетом, одетым в женское платье!.. О, кстати, Пупсикова с Попугаевой идут! Позвать их? Они тебе посочувствуют!
Гробыыя запаниковала:
– А-а! Закрой дверь! Если меня кто-то увидит – я тебя убью! – всполошилась она, укрываясь со скелетом в шкафу.
Мимо двери, любопытно зыркнув в неё глазками, прошествовали Пупсикова с Попугаевой. Обе были редкостными сплетницами даже для Тибидохса. Сказать им что-то по секрету было все равно, что сделать международное объявление по зудильнику.
– Как дела, девицы? Как дела, красные? Вечерний обход территории? Охота за магвостями? – приветствовала их Таня.
Пупсикова с Попугаевой удивленно покосились на неё и, шепчась, проследовали дальше.
– Какая жалость! Не правда ли, Склеп? Кажется, Верка не настроила свое сквозное зрение! Опять пропустила самое интересное! – огорчилась Таня, закрывая дверь.
