— Ветал, эта твоя идея с улитками все больше и больше разочаровывает. Есть их, конечно, можно. Но я бы лучше баланду тюремную ел, чем это кулинарное издевательство.
— Баланда — это хорошо. Мало, невкусно, зато регулярно. И, заметь — гарантированно! Что-то я не вижу в округе добрых надзирателей, что спешат нам донести этот продукт. Может ты видишь?
— Не вижу. Зато вижу скрюченные изделия химической промышленности, по недоразумению названных едой.
— Завтра попробуем в листьях протушить — авось что получится.
— Ну ну…
— Лучше на Агриса посмотри — вот пример презрения вкусовых ощущений ради того, что бы желудок набить посытнее.
Сам Агрис этого мнения явно не придерживался. На улиток он смотрел, как маленький ребенок на пенку от молока. Неприятно, но есть надо.
— Спиртику?
— А как же?!
Ветал рукой кандидата в мастера спорта или по крайней мере — спортсмена разрядника по литрболу, разбавлял спирт водой в своей миске и соблюдая все меры предосторожности, разливал в единственную кружку.
— Макс, а ты заметил, что спирт не сильно и пьется?
— Да уж, я думал до сего дня он не сохранится и у нас будет лишняя тара под воду. Ан нет же — жив курилка.
— Это, брат, организм. Когда целый день напрягаешься, тело отдыха требует. Спирт и прочий крепкий алкоголь тело отдыхом не считает и много выпить не дает. Это факт. Вот если мы вина достанем, организм поддержит это двумя руками. Вино, пиво, воспринимается не как отрава, а как витаминка!
— Ну попробуй все это здесь найти. Если пиво найдешь, хотя бы литров пять, буду о тебе слагать оды и перепишу завещание в твою пользу.
— Какой же ты меркантильный тип. Неужели обстановка не направляет тебя задуматься о высоком, вечном…
— Нет. Обстановка направляет меня за ближайшие кусты. Предупреждаю, если найду там полторашку пива, выпью в одно горло.
Виталик остался сидеть у костра наедине с Агрисом. Как же он изменился! С самого начала он и вправду был, как самый настоящий бомжик, непонятно за какие провинности угодивший в отделение милиции. Потерянный, отрешенный взгляд, какие то неловкие движения. Будто его сейчас примутся больно бить резиновыми дубинками по почкам. Теперь же — сидит чувак, как чувак. Думает о своих аборигенских делах, после спирту ему похорошело неслабо, это явно видно. Что с того, что ряса превратилась непонятно во что. Какие-то листики, колючки, палочки… нет, все-таки на бомжика он больше смахивает, подумал Ветал и с удовольствием развалился на пенке.
