— Иди, тебя зовет! — хрипло, с одышкой еще издали крикнул майор, кивнув на санитарную машину.
И тут Тимонин понял и остановился в растерянности, сразу почувствовав холодящие прикосновения мокрой гимнастерки под ватником.
— Что?!
— Идите скорей, — поторопил его незнакомый офицер с узкими погонами медика на щегольской шинели.
Тимонин рывком влетел в раскрытую дверь санитарной машины, увидел на носилках белое лицо и не сразу узнал, что это и есть командир полка.
— Что ты там… топчешься? — услышал слабый голос.
— Я? — растерянно спросил он и шагнул ближе.
— Да не ты, а твой батальон.
— Так ведь пулеметы…
— Эка невидаль…
— Выбьем, товарищ майор, — торопливо заверил он
— Выбивай Видишь, что на дороге творится?..
Командир полка кашлянул тяжело, с надрывом и замолчал. Девушка-санитарка, сидевшая в углу, наклонилась над раненым, сердито заоглядывалась на Тимонина. Но раненый поднял руку, и санитарка отстранилась.
— Если что… тебя буду рекомендовать на зама. Заму по должности положено вместо меня. А ты на его место…
Минуту в машине было тихо. Снаружи переговаривались офицеры, вдали вразнобой стучали выстрелы. Тимонину казалось, что вот сейчас командир полка опомнится и скажет, что пошутил. Разве мало других офицеров?..
— Я знаю, что делаю, — тихо сказал командир полка, словно прочитав его мысли. — Знаю…
Тимонин вдруг ясно увидел перед собой заснеженное поле, огненные всплески пулеметных очередей, убитых солдат на асфальте, весь свой батальон, стынувший в этот миг в мокром кювете, и ему остро, до слез стало жаль своих ребят, которых, как ему в этот миг казалось, он навсегда покинул.
— Ну… что думаешь-то?
— А чего думать? Вот вызволю людей, тогда уж. Церкву брать надо.
— Церкву без тебя возьмут. — Он глянул на Тимонина из-под тяжелых, то и дело опадающих век, добавил насмешливо: — Кстати, это не церква, а замок.
— Восемь пулеметов усек. Автоматов много. Рота, никак не меньше Не пойму только, чего они из автоматов лупят на таком расстоянии?
— С перепугу, — послышался от дверей голос майора Авотина. Когда он вошел, Тимонин даже и не заметил.
— Точно, с перепугу. И вообще огонь какой-то неприцельный. Восемью-то пулеметами да при такой неожиданности можно было полбатальона скосить. В воздух, что ли, палят?
— Может, и в воздух. Не, тот теперь немец, пуганый…
— Авотин! — позвал командир полка. — Если что, бери Тимонина в замы. Он людей жалеет, не в пример некоторым.
— Вы уж…
— Да уж, — перебил его командир полка. — Не утешай, не барышня.
