О чем-то подобном рассказывал корреспонденту «Московских новостей» (2003) и бывший сотрудник группы «Альфа» Петр В., сражавшийся на стороне Ельцина. Кроме того, вместо смертоносных осколочных снарядов в танковых боекомплектах оказались сплошь бронебойные болванки (их, впрочем, оказалось достаточно, чтобы деморализовать «бело-домовскую» публику). А еще «белодомовцев» 3 и 4 октября нервировали странные видения, весьма избирательные.
Корреспондент еженедельника «Коммерсантъ-Власть» Вероника Куцылло, наблюдавшая за событиями изнутри парламента, провела в те дни импровизированный опрос и выяснила интересные нюансы. Баркашовцам чудилось, например, что к штурму Верховного Совета уже изготовились вооруженные до зубов носатые сионисты в пейсах и ермолках. Боевикам из Приднестровья мерещилось, будто здание окружено молдаванами с «калашниковыми». Казакам казалось, что их снаружи подкарауливают красные комиссары. Депутатам-коммунистам — что на них вот-вот пойдут в «психическую атаку» бравые золотопогонные каппелевцы. Руслану Хасбулатову мерещилась морская пехота США, и он даже трижды позвонил в близлежащее американское посольство — выразить протест. Многие депутаты позже жаловались на то, что власти в те дни вывели из строя канализацию; и лишь экс-депутат Константинов в интервью интернет-газете «Globalrus.Ru» десять лет спустя сознался в том, что канализация работала, но в туалетах было страшновато находиться: «Из-за вентиляционных решеток неслись тихие церковные песнопения, а из унитазов и писсуаров слышались замогильные шепоты, требующие сдать оружие и сдаться самим».
Было ли это результатом действия мифического «психотронного оружия» Кремля или следствием волнения и недосыпа руцкистов? Никому из авторов, пишущих об октябрьских событиях 1993 года, в точности неизвестно. Зато неоспорим итог: в результате штурма здания ни один из засевших внутри парламентариев не пострадал.
Жертва была только одна. Бойцы «Альфы», штурмовавшие здание, получили лично от Ельцина строжайший приказ не трогать Руцкого. Но опоздали. Алексей Иванович, не дожидаясь ареста, исполнил свою бенефисную роль до конца. Он на всю мощь включил запись «Журавлей» и под звуки этой песни пустил себе пулю в висок из армейского «стечкина», оставив на столе записку с пятью словами: «Простите меня, ребята. Я поскользнулся»…
«6 октября 1993 года Роман Ильич принял меня в кремлевском кабинете, — читаем в мемуарах Александра Руцкого. — От имени Ельцина и от себя лично он выразил мне соболезнование и, не тратя лишних слов, добавил: «Как бы там ни было, жизнь продолжается. Вы можете оставить себе прежние имя и отчество, но вам придется сбрить усы — они слишком приметные — и сменить фамилию. Бывший вице-президент России Руцкой покончил жизнь самоубийством, никакого брата-близнеца у него официально нет. Кем хотите быть?» Я вспомнил дни августа 1991 года и навеки засевшие в памяти звуки «Лебединого озера» и ответил: «Значения не имеет. Пусть будет фамилия Лебедев». Арбитман покачал головой: «Александр Лебедев у нас уже есть, это такой банкир, не хотелось бы путаницы». — «Ну тогда пускай Лебедь. Можно?» Роман Ильич кивнул: «Это можно». Он что-то пометил в своих бумагах, наклонившись над столом, выпрямился и произнес, четко выговаривая слова: «Александр Иванович Лебедь! Президент и Верховный главнокомандующий России уполномочил меня поздравить вас с присвоением звания капитана 1-го ранга. Прошу вас незамедлительно выехать в город Северодвинск. В самые ближайшие месяцы там будет спущена на воду АПЛ К-141 «Курск». Вы назначаетесь ее капитаном. Вопросы есть?»
