Проехали частный сектор. Горят одноэтажные дома, развалины, огневые точки.
Вокруг послышался скрежет распарывавшегося брезента. Тент машины взрезали штык-ножами — ребята выставили стволы наружу. Грузовики стали похожи на ежей.
Я заметил, что бронетехника куда-то пропала, а количество машин значительно сократилось, видимо пока спал, колонну переформировали.
Тем временем колонна въехала в центр, где стояли многоэтажные дома. Здесь откуда-то сверху начал стучать пулемет. Мы начали стрелять на ходу, правда, никто не знал, куда нужно целиться. Понять откуда ведется огонь, было невозможно. Колонна разделилась, передняя часть, увеличив скорость, пошла вперед подальше от опасного места. Вторая часть завернула куда-то во двор, и там, развернувшись, поехала обратно.
Как потом нам рассказали, наша часть колонны вернулась на консервный завод, где находился штаб объединенной группировки Российских войск.
Грузовики остановились во дворе предприятия, где нашим глазам предстали одноэтажные промышленные здания с трубами и разнообразными железными конструкциями. На крыше одного из домов виднелось пулеметное гнездо с пулеметом ДШК. За открытыми воротами, в которые мы въехали, стояли два БРДМа с не заглушенными двигателями, на бортах эмблемы внутренних войск. На броне одного сидел боец в сером камуфляже со снайперской винтовкой.
Мы ждали, когда придет Бобров, он ушел куда-то пол часа назад. Затянувшееся ожидание действовало всем на нервы. Сигареты уже выкурены, оружие перезаряжено. Мне хотелось стрелять и орать во все горло.
Наконец появился Бобров, он подошел к машине с ненавистью посмотрел на нее, на Ввшника сидевшего на БРДМе и вскочил в машину, дверца громко захлопнулась. Тотчас же грузовики тронулись.
Мы проехали кокой-то парк, по всем признакам здесь недавно шел бой и, судя по звукам, доносившимся откуда-то спереди, он продолжался уже там. На черном фоне деревьев, земли, дыма и гари белели пятна развороченной пулями древесины. Мне казалось, что рваные белые раны на изломанных деревьях причиняют им такую боль, что они кричат, и извиваются, но кто-то отключил этот звук. Под деревьями лежали убитые солдаты, тоже рваные.
Около пролома паркового забора догорал танк, пролом явно проделал он, но дальше проехать ему уже не удалось: ствол пушки уткнулся в землю, гусеницы скатились с катков.
Грузовики, проехав парк, остановились — дорогу перекрыл стоявший поперек БМП. Справа и слева стояли дома с выбитыми окнами и проломами в стенах, внутри одного пылал огонь.
