– Вы слышите меня, Гейбриел? Не знаю, суеверны ли вы. Но два несчастных привидения посещают то место, где вы сейчас стоите.
Он покачал головой и фыркнул, повернувшись снова к мосту. Его тоже посещают призраки, но он больше не боится их.
Он обернулся и с улыбкой посмотрел на нее.
Потом прошел по мосту. Конь шел за ним.
Впервые она обратила внимание на Гейбриела, увидев, как тот дерется с деревенским мальчишкой, который был старше его. Даже семь лет назад он казался достаточно сильным, чтобы самому за себя постоять. Она вспомнила: он уже одерживал верх над своим противником с окровавленным носом, когда они ее заметили. Они тут же отскочили друг от друга, прекратив драку. Потом старший мальчик убежал, и Гейбриел с отвращением покачал головой. Она поняла, что драку начал скорее всего он, но что-то сердитое и оскорбленное было в том, как он держался, и ей захотелось его утешить.
Ей потребовалось все ее мужество – к тому же она заработала долгую нотацию от своей гувернантки, – чтобы улыбнуться ему однажды со своего пони, когда он, сидевший с приятелями на скамье у трактира, вдруг посмотрел на нее.
Он посмотрел на нее точно молодой дьявол. Хотя она и понимала, что ей следует оскорбиться, в глубине души она ощутила потрясающую дрожь, когда его мрачные глаза на мгновение встретились с ее глазами.
«Он не всегда жил без надзора», – услышала она слова матери, обращенные к гувернантке, хотя и мама постоянно твердила ей, что следует избегать его, намекая на ужасные последствия, которые обрушиваются на девушек, водящих знакомство с неисправимыми юношами.
Иногда мама говорила о Гейбриеле почти с жалостью, размышляя о том, что он и его братья были благовоспитанными молодыми джентльменами до того, как убили их отца и их мать вышла замуж за коммерсанта, который попивал и навещал служанку из трактира. Трое его старших братьев уехали из дома. Элетея так и не узнала, что с ними сталось.
Но она знала, что каждый раз, когда она смотрела на Гейбриела, в глазах у него загорался озорной огонек. Она даже знала, почему его поставили к позорному столбу и за что он заслужил это наказание. Как-то раз дочка аптекаря Розалинда рассказала ей об этом, пока ее отец составлял снадобье от зубной боли для брата Элетеи.
«Это не его вина, – шепотом говорила Розалинда. Как Элетея и еще некоторые деревенские девушки, она была заинтригована Гейбриелом, и его шалости только усиливали этот запретный интерес. – Он сбил с ног докторского сына за то, что тот оскорбил старого разносчика».
