Это было началом рассказа. Поковыряв золу длинной палочкой, Гуннар, сын Торкеля, продолжал:
– Если, говорят, плыть на закат солнца, плыть не день, не два и не три, а недели и месяцы, то корабль упрется носом в берег, в нескольких шагах от сочной травы и чудесных зарослей калины. Тюленей, гольца и трески в тех водах превеликое множество. А если пасти корову, то некуда будет девать молоко – такая сочная там трава!
Гостил в эту зиму у Гуннара, сына Торкеля, как уже говорилось, некий Грим, человек не старый, которому едва минуло сорок зим. У него на правой щеке был шрам – глубокий, бугорчатый по краям. Он говорил, что это ему нанес удар некий берсерк, но что тот берсерк получил свое: меч Грима рассек ему голову до плеч – такой силы был удар. Потом Гриму пришлось откупаться золотом и серебром, но не хватило ни золота, ни серебра. И потом он бежал из тех мест, потому и зимовал у Гуннара. Весною сюда могли заявиться родственники убитого берсерка, и тогда Гриму пришлось бы худо. Поэтому он с большим интересом слушал рассказы об островах и землях за морем, на западе. И сам неоднократно возвращался к разговору о них.
Грим никогда не утверждал, что бывал за морем, – для этого нужен прочный корабль и хорошие моряки, опытные в плаваниях.
– Я слышал еще кое-что, – говорил Грим, – даже такое, что удивляет многих видавших виды. Знаете ли вы, например, каков вкус вина в тех краях?
Кто это мог сказать? А Грим продолжал:
– Сказывают, что необыкновенно прекрасен вкус того вина. За морем есть земли, где родится виноград, подобно южным краям. И это вовсе не сказки, хотя близка к чудесной сказке суть этого дела.
Кари поинтересовался:
– А есть ли хотя бы один человек в наших краях, кто сам все это видел собственными глазами?
Грим сказал:
– Есть. И не только в наших краях. На юге тоже знают секрет заморских земель. Разумеется, наиболее смелые из южан.
Кари снова задал вопрос:
– А долго ли плыть туда?
– Я же сказал, недели и месяцы, – заметил Гуннар. – Но точнее не знаю: недели и месяцы тоже имеют свой счет.
– Трудно сказать – сколько, – поддержал его Грим. – Многое, говорят, зависит от ветров и морской волны. Мореходное искусство подчас походит на сказку: оно приносит удачу так же быстро, как в доброй сказке, но может сыграть и злую шутку, как в злой сказке.
Кари слушал очень внимательно.
Гуннар, сын Торкеля, хоть и сам говорил о заморских землях, но полагал, что в этих рассказах много придуманного. Что может быть доброго там, где на ночь исчезает солнце? И тем не менее мысль о том, что есть нечто живое за морем, сама по себе была занятной. Отчего бы не почесать язык по этому поводу?
