Открытия, войны, странствия адмирал-генералиссимуса и его начальника штаба на воде, на земле и под землей | страница 21

— Смотри!.. — неожиданно воскликнул Никита, вздумавший тем временем снова перетрясти остатки одежды и случайно обмахнувший заплесневелый налет пыли на столе.

На хорошо обструганных досках можно было различить сделанный когда-то углем рисунок и цифры:

— Ну? — сердито спросил Петька.

Никита протянул ему кусок неожиданно гладкой и твердой материи.

— Сюда надевается, — показал Никита на запястье. — Манжетой называется. Смотри.

На манжете сохранился едва заметный рисунок из будто бы случайно составленных линий. А под рисунком опять несколько цифр.

Рисунок проглядывался настолько слабо, что казалось, некоторые линии уже выцвели — остались лишь самые отчетливые.

— Ну? — снова повторил Петька. Никита обиделся.

— Ну и ну!.. Знаки Зодиака.

— Д-да?.. — переспросил Петька.

Никита вздохнул, погладил себя ладошкой по колючему темени, пристальнее вгляделся в линии:

Потом оба разом обернулись к двери. Они забыли на минуту, что время их пребывания здесь кем-то ограничено. Возбуждение улеглось, и на смену ему пришло чувство обманутости: их труды были, по существу, напрасными — никакой тайны в землянке больше нет. И захотелось на солнце…

Быстро шныряя взад-вперед, Петька вытаскивал на поверхность имущество отряда и одновременно наблюдал за окрестностями, Никита — где на животе, где на четвереньках — перетаскивал все в камыши.

Ни посуды, ни замысловатых бутылок из хранилища мертвецов с обоюдного согласия решили не брать.

Последний раз укрыли вход в землянку сырым валежником и, нагруженные луками, удочками, инструментом, фонарем, — словом, нагруженные до того, что им без конца приходилось нагибаться и подбирать что-нибудь из оброненных вещей, они торопливо двинулись к реке.

Было немного обидно, немного жалко и в то же время радостно уходить из обжитого места, которое казалось теперь обоим непонятно гнетущим, будто проклятым.

До самой речки почти не разговаривали. И только после того как сели в лодку, выгребая изо всей силы, обогнули крутой Щучий мыс, после того как остались позади Марковы горы, к ним вернулось былое спокойствие. А до того все время казалось, что где-то рядом таится опасность.

Лодка поплыла неторопливо, метр за метром поднимаясь по течению Туры. При солнце, под синим-синим небом трудно было поверить, что где-то там, в лесу, под валежником, — землянка и в затхлом, сдавленном чернотой воздухе покоятся чьи-то останки…

— Заявим?.. — спросил Петька.

Никита посмотрел на него долгим, непонимающим взглядом.