Гкхм.
Соответствующие.
Весело.
Я здесь в своих модных, дорогих и нарочито не бросающихся в глаза шмотках, с аккуратной короткой стрижкой, под бейсболкой с натянутым на самый нос длинным сломанным козырьком – выглядел как минимум марсианином.
Или даже – нет.
Аккуратно переступающим на мягких лапах, настороженным в своем одиночестве, пугающимся людского гама степным волком…
Послонялся немного по коридорам, послушал разговоры и вышел из здания, так и не зайдя в указанный Али кабинет.
Звоню ему по телефону, соплю в трубку.
– Это ты, что ли? – интересуется.
Ага.
Будто он на определитель сначала не смотрит, прежде чем трубу взять. Миллион раз наблюдал.
– Я, – отвечаю.
– Ну и как? – спрашивает.
– Ты, – говорю, – прав, Глеб. Нет в этом мире совершенства.
– Понятно, – усмехается. – Я почему-то так и думал. Но почему бы и не попробовать. Ладно, жди. Если еще какой вариант нарисуется – сообщу…
…Следующий его звонок был совсем другим.
Я как раз на лекции в универе сидел, сессия скоро.
– Привет, – выдыхает. – Говорить можешь?
– Ну, – отвечаю, – с трудом. На лекции сижу…
– Тогда, – командует, – коротко. И можешь не отвечать, чтобы не отвлекать трудолюбивое студенчество. Сейчас берешь ручку и бумажку, пишешь один телефон. Потом под любым предлогом оттуда, с этой своей лекции, сваливаешь. Звонишь по этому телефону, прыгаешь в свою тачку и валишь вверх по Тверской. Человека зовут Игорь, он редактор отдела информации. Пропуск на твое имя уже заказан, так что не тяни, он человек занятой. «Корочки» его редакции для тебя – что-то типа депутатской неприкосновенности. Честь менты, конечно, отдавать не будут, нет у них никакой чести, но и в обезьянник запирать поостерегутся по-любому. Но – не злоупотребляй, понял? А если понял, тогда – давай, действуй…
И – произносит название газеты. После чего я понимаю, что он – прав. Охранная грамота.
Нет, это, разумеется, не «ФайненшлТаймс».
И – даже не «Гардиан».
Обычная российская желтая пресса, можно даже сказать, – таблоид.
Правда, с нереальным тиражом и авторитетным еще с мохнатых советских времен брендом.
– Еду, – говорю, – прямо сейчас. Немедленно. Давай, диктуй телефон и адрес редакции…
– Пиши, – усмехается. – Я ему тогда сейчас еще раз на всякий случай прозвонюсь…
…А вот эта редакция была уже совершенно другой.
Длинные, узкие и обшарпанные коридоры.
И – кабинеты, кабинеты, кабинеты.
Если по этим коридорам кто и передвигался, то исключительно бегом, как в армии. Один раз, кстати, мимо меня промчалась на совершенно нереальной скорости такой удивительной красоты девица с тяжеленными папками под мышкой, что я сначала даже присвистнул, а потом обернулся и еще долго смотрел вслед обтянутой узкими джинсами попке.
