Банкир внимательно посмотрел на молодого человека, с самодовольной улыбкой вошедшего к нему. На нем были горчичного цвета штаны в обтяжку, синяя рубашка с оборками, на шее – золотая цепочка с бубенчиком, звеневшим при каждом движении альфонса.
«Ну и экземпляр, – подумал Вернет, – но, по крайней мере, он чистоплотный».
Не дожидаясь приглашения, Джексон опустился в кресло, положил ногу на ногу и, дерзко подняв бровь, стал разглядывать хозяина кабинета.
– Паркинс сказал, у вас есть для меня работенка. Сколько заплатите? – спросил он. – Только в могилах я не собираюсь ковыряться. Усекли?
Банкир привык иметь дело с самыми разными людьми и умел найти общий язык с кем угодно. Хотя Бернет с удовольствием дал бы пинка под зад этому наглецу, он увидел, что это, пожалуй, именно тот самый мужчина, которого он ищет.
– Я и не предлагаю вам такую работу, о которой вы говорите, мистер Джексон, – заверил он его. – У меня к вам особенное поручение, с которым вы вполне справитесь и хорошо на этом заработаете.
Подняв руку, Джексон сделал вид, что обижен.
– Да оставьте вы своего «мистера» и прочую дребедень, – проговорил молодой человек. – Зовите меня Дез.
Вежливая улыбка на лице Бернета потухла.
– Ну конечно… Но почему Дез?
– Так меня мои курочки называют.
– Вот и превосходно, – откинулся на спинку кресла банкир. – А хочу от вас я вот чего. – И он принялся объяснять, в чем дело.
Покачиваясь в кресле своим поджарым телом, Дез Джексон внимательно слушал толстяка, впившись серыми глазами в его лицо. После того как Бернет произнес: «Ну так как, сумеете вы это сделать?» – Дез поморщился.
– Давайте не будем ходить вокруг да около, – сказал он. – Эту дамочку нужно завалить. Так ведь?
Вместо ответа, банкир кивнул, и альфонс стал продолжать:
– После того как я поставлю ей палку, она захочет еще, так ведь? И снова кивок. «
– Тогда ей придется раскошелиться. Хотите, чтобы я разорвал ее вконец, правильно я понял?
– Именно так обстоит дело.
– Вы мне даете сотню фунтов, а то, что мне удастся выжать из нее, я оставляю у себя. Лады?
Бернет наклонил лысину. Общение с этим типом вызывало у него гадливое чувство.
Откинув голову на спинку кресла, Джексон впился глазами в банкира:
– Черт бы меня побрал! И меня еще называют презренным типом!
Глаза Бернета стали ледяными…
– Так беретесь вы за работу или же нет? Оба долго глядели друг на друга, затем Дез, пожав плечами, сказал:
– Конечное дело. Терять мне нечего. А что это за штучка?
