– Пойду поохочусь, – сказал он, уловив пристальные взгляды мужиков.
Те не ответили, молча проводив его взглядами. Минут через пять один из них – кубообразный Степа Брикет – раздумчиво проговорил:
– Любопытно было узнать, на кого?
– Последний заяц еще при колхозах удобрениями отравился, – согласился его товарищ.
– В позатом году у бабки Жучихи свинья в лес убежала, – добавил третий. – Может, словит ее, дикую...
После этого они допили бутылку и пересчитали оставшуюся наличность. С учетом освободившейся стеклотары, которую можно было здесь же сдать, хватало еще на одно пиво и пачку папирос.
Они еще некоторое время стояли у магазина, курили, бережно отпивали из бутылки и роняли всякие малозначительные фразы. И вдруг раздался выстрел.
– Глянь! Уже шмаляет.
– Рядом где-то. Прямо за рекой.
– Пожалуй, стадо увидел.
– Ясное дело, перепугался. Городской же человек...
– Вот же чудило. Даром что ружье хорошее.
– Дрянь, а не ружье. Я помочиться дальше могу, чем оно стрельнет.
Снова раздался выстрел. И сразу же – еще один. Это прозвучало уже как-то тревожно. Мужики даже отклеились от стенки магазина и посмотрели в сторону реки. Ничего они, конечно, не увидели.
– Не пойму я... – нахмурился Степа.
И опять раздался выстрел.
– Слышали? Вроде крик...
– Надо бы это... Сходить, что ли. Поглядеть. А то...
Вся троица поспешно направилась к переправе. По пути было слышно еще три выстрела, и это помогло не ошибиться с направлением. За мостом стало ясно, что пальба ведется в ельнике, нависающем над спуском к реке, – больше было негде.
Ребята прибавили шагу. И вскоре отчетливо услышали: «Помогите!» Тогда они, не сговариваясь, перешли на бег.
– Клещи его там заели, что ли? – бормотал Степа.
Они ступили в черно-зеленую еловую гущу и пошли дальше, отодвигая с пути тяжелые ветви. Очередное «помогите» раздалось уже совсем близко.
Степан увидел Севу первым. Увидел – и встал как вкопанный, тараща глаза.
– Вот же чудило! – только и смог выговорить он.
Его товарищи, заметив Севу, сказали приблизительно такие же слова.
Сева висел в метре от земли на каких-то лианах. Несколько молодых пышных елок оказались опутаны толстыми, тускло блестящими стеблями, сходившимися у земли в единый мощный ствол. В этих стеблях и завис Сева, беспомощно дрыгающий конечностями и кричащий о помощи. Ружье уже валялось внизу, рядом краснели цилиндрики стреляных гильз.
– Ну ты попал! – с чувством проговорил Степан, делая попытку выдернуть москвича из растительного плена.
