Утром, покормив зародышей, Анжелика пошла на площадь. Она увидела только одну группу, ощерившуюся тупыми ножами вокруг Бóриса, который по-прежнему стоял на постаменте, вытянув правую руку в сторону Парижа. В такой позе он стоял две недели. Анжелика перестала ходить на площадь. Потому что там не было ничего нового. Она стала искать другую русскую жизнь и изучать русский язык. Надо было спасать себя и обоих зародышей. Эдик не мог их спасти. Срочно вызвала из Баку мать. Втайне надеясь, что она всех спасёт. Мать приехала незамедлительно. Устало положила голову на испещрённые морщинами руки. И стала внимательно слушать очередной поэтический опус дочери:
Мне двести лет. Всё было, было, было…
По прошлому я многих превзошла.
Прошло и будущее – я его забыла.
Прошли надежды. Я сама прошла.
Я унесла из будущего слёзы,
Бессилья гнёт, смертельность тупика,
Во мне бушуют будущие грозы,
Кричит ребёнок, не родившийся пока.
Войдёт он в будущее, улыбаясь,
А крик его в себе я удержу.
Здесь, в прошлом, за него покаясь,
Ему родного брата я рожу.
И имя дам ему сама: Несчастье.
Он – отпрыск целой дюжины отцов:
Отчаянье, Страх, Горе, Зло, Бесстрастье,
Бездушье – именуют подлецов.
Но братьям не дано соединиться —
Меж ними пролегли сто тысяч лет.
К той, у которой Счастие родится,
Я не испытываю ненависти, нет.
Прошла я, унося с собой Несчастье,
Прошли часы, недели, годы, жизнь,
Прошли дожди, растаяло ненастье,
Пройдёшь и ты, прошедшее…
Опус дался Анжелике не без труда. Все попытки сочинить стихи на русском языке ни к чему не привели. Пришлось прибегнуть к помощи переводчика. Впервые в жизни мать не похвалила стихи. Помолчала, а потом сказала, что у неё очень красивая дочь. И что нужно думать о будущем ребёнке. Анжелика затаила злобу. И в первый раз подумала, что мать не хочет её спасти. Потом ещё подумала и решила, что мать права. Ребёнок и Центр обучения будут её новой русской жизнью.
С русской жизнью не очень получалось. Первое слово Джульетта произнесла на французском. И только четвёртое – на русском. Мать напомнила, что предлагала назвать внучку русским именем. Дочь возразила, что ей иностранное имя не мешает говорить по-русски. Мать с грустной улыбкой признала вину и за дочь, и за внучку. Дочь не выдержала и взорвалась. Страхом, болью, ненавистью, которые накопились за последние годы. После взрыва страха, боли и ненависти стало меньше. Анжелике понравилось взрываться. Она обвиняла мать в собственных грехах. И всё больше убеждалась в своей правоте. Облегчение наступало ненадолго. Вместе с дочерью Анжелика родила месть, которая множила ненависть. Эдик спасался бегством. Мать подставляла себя поспешно и обречённо. И Анжелика истязала её долго и изобретательно. Пытая мать, рассчитывала спасти себя. Но этого было недостаточно.
