Оба поспешно закивали утвердительно. Они уже подошли к выходу на улицу.
-- Давайте идите, -- инструктор подшлепнул их легонько по ягодицам. -- И работать как следует! Я потом подойду.
Друзья по дорожке пошли к корту, на котором всегда занимались.
-- Странный он какой-то, -- тонким своим голоском проверещал Шерман.
-- Да уж, -- согласился Фили. -- Они бы с Лестером составили идеальную пару тронутых по фазе. -- Фили остановился, любуясь проходящими мимо тремя пышнотелыми девицами в спортивной форме, пропустил их и развернулся, глядя им вслед и вспоминая о мисс Меллоу со спины. -- А вообще он хороший парень, этот мистер Трэвис. Мог бы нас и выгнать!
Они стали спускаться по узкой каменной лестнице к кортам.
-- Выгнать? -- возмущенно пропищал Шерман. -- За что? За то что мы подглядывали в раздевалке? В таком случае за то, что было у тебя вчера с мисс Меллоу, вас обоих нужно арестовать!
-- Да заткнись ты, давай играть! -- огрызнулся Фили. Ему вдруг стало неприятно, что Шерман заговорил о том, о чем он сам думал постоянно.
Когда он торопился с зачехленной ракеткой на занятия и спускался по черной лестнице (к велосипеду ближе), то у лестницы он увидел Николь, которая на специальной доске гладила джинсы. Сбоку на доске возвышалась стопка выглаженных рубашек.
-- Фили! -- окликнула она его.
-- Да. -- Он остановился и повернулся к ней в ожидании... В ожидании чего?
-- Что-нибудь не так? -- спросила она, и Фили вдруг понял, что она сама смущается вчерашнего.
Фили неожиданно вспомнил о предупреждении Лестера, что у мисс Меллоу больное сердце, что ее нельзя расстраивать.
-- Нет, нет, -- поспешил заверить ее Фили. -- А что? Почему...
Хлопнула дверь, Николь повернулась. В комнату вошел Лестер с сигаретой в губах и рубашками на вешалке в руках. Он заметил Фили и пронзительно посмотрел на него.
Тот смущенно улыбнулся, словно застигнутый за чем-то очень неприличным.
Лестер перевел взгляд на экономку. Мисс Меллоу уставилась на него выжидающе-вопросительно. Он хотел что-то сказать ей, но вновь посмотрел на Фили, ухмыльнулся столь ненавидимой Фили мефистофелевской усмешкой и ушел, ничего не сказав и с рубашками в руках.
Экономка вновь принялась гладить и спросила у Фили:
-- Ты стесняешься вспоминать о вчерашнем вечере?
-- Нет, почему?
-- Ты уверен? Что ты не стесняешься, что я вчера была голая перед тобой?
-- Нет, -- простодушно сказал Фили. -- А почему вы спрашиваете?
-- Тогда, может быть, придешь ко мне, когда я вымою посуду вечером? -стараясь говорить как можно тактичнее спросила она.
