– Ах, ах! Что за воздух, прямо живительный!
– Да, воздух у нас хороший! – подтвердил князь.
– Как княгиня изволит поживать? Что у вас нового? – оживленно говорил следователь.
– Спасибо, благодарение богу, живем понемножку. Только вот народ у нас вконец развратился, нет покоя от крестьян… – забрюзжал князь.
– Ничего, мы им подрежем крылья, – с угрозой воскликнул следователь.
– Слова им не скажи… Прямо невозможно стало здесь жить. Все точно сговорились, – ни в батраки никто не идет, ни в услужение… А если кто посмеет нарушить этот негласный уговор, деревня сейчас же изгоняет такого человека, выселяет его семью.
– Как выселяет?
– А так: отрешают его от общины, не разговаривают с ним, не дают ему ни огня, ни воды.
– Скажите!
– Если вы теперь не привлечете их к ответу, нам ничего не останется, как бросить все и уехать отсюда.
– Что вы, что вы, как это можно!
– Присылают неопытных диамбегов и оставляют нас на их попечение! – жаловался князь.
– Потерпите, вот увидите, как я с ними расправлюсь! Прикажите позвать ко мне старосту. Сегодня сюда прибудет сотня казаков, я применю к ним экзекуцию.
– Вот это прекрасно! – воодушевился князь.
– А главарей вы знаете?
Князь перечислил четырнадцать человек зачинщиков, среди них был назван и Гугуа Залиашвили.
Следователь записал имена в свою книжку.
В эту минуту сообщили о приходе командира сотни. Его попросили войти. Он отдал честь следователю, доложил, что прибыл со своей сотней в полное его распоряжение, и только после этого поклонился хозяину дома.
Следом за ним вошли, бряцая саблями, урядники, староста и заместитель диамбега (сам диамбег лежал в больнице), представились следователю и вытянулись в струнку вдоль стены.
Следователь отдал приказ немедленно взять под стражу всех людей, перечисленных в списке.
Староста, урядник и несколько стражников направились прямо к дому Гугуа, где собрались на свадьбу почти все «зачинщики». Староста объявил им, что следователь требует их к себе.
– У Гугуа свадьба, как же он может уйти из дому? – заволновались гости.
– Ничего, – успокоил их Гугуа, – пусть гости веселятся, мы пойдем, нас опросят и отпустят обратно.
Он снял с головы свадебный венец и первым вышел из дома.
Крестьяне были совершенно уверены в своей правоте; они предполагали, что диамбег, староста и сам Гудушаури должны были жестоко поплатиться за произвол и бесчинства, а главному виновнику, Гудушаури, может быть, даже не миновать и ссылки в Сибирь. Ведь нельзя же было, в самом деле, душить и притеснять целую деревню ради выгоды одного человека. Так они думали. Когда же явились, следователь приказал немедленно взять всех под стражу, причем следствие отложил на следующий день.
