- О-ля-ля!
Мужчина на очень плохом французском попросил разрешения сделать пару снимков.
Получив согласие, он обошел "танкетку" со всех сторон, выбирая подходящие ракурсы, навел объектив и несколько раз нажал на кнопку фотоаппарата.
Тем временем, его спутница закончила делать пометки в блокноте и с непосредственностью, простительной только детям и женщинам-корреспондентам приблизилась к Тайсону:
- Тату-у?
Она тронула пальчиком место на плече сержанта, где из-под закатанного рукава рубахи инел самый краешек старой татуировки.
- Ну, - смутился сержант.
Видно было, конечно, не все - только нижнюю часть оскаленной тигриной морды и ленту с отической надписью "Эберсвальд".
- Дейче? Алеман? - В общем, никто не нашел ничего удивительного в том, что урналистка приняла Тайсона за немца.
А сам он ещё не сообразил, что ответить, когда над ухом прозвучало уверенное:
- Да нет, русский! Земляк...
- Пардон?
Но мужчина с фотоаппаратом только отмахнулся:
- Брось! Такие наколки я знаю. Их наши ребята делали, которые срочную в Германии лужили. В группе советских войск... Еще до Горбачева. Так?
- Ну, - повторил Тайсон.
- Надо же, своего повстречать... - покачал головой журналист. - Ты откуда?
- А ты?
- Из Москвы. Из нее, родимой.
Не понимающий, о чем идет речь, офицер по связям с прессой еле-еле сохранял на лице редупредительную улыбку. Алексей и Махмуд старались держаться в сторонке, Гастон вообще растаял в люке, а дама поглядывала на собеседников с любопытством, ожидая продолжения.
Впрочем, его не последовало.
Густой, жаркий воздух пробило гудком, и сопровождающий вежливо, но твердо предложил орреспондентам немедленно пройти в автобус.
- Ну, бывайте, ребята! - попрощался мужчина.
Тайсон пожал протянутую руку и кивнул:
- Бон вояж... Счастливого пути.
- Может, ещё увидимся.
Он помахал остальным, и через несколько минут колонна уже пылила в сторону столицы.
"Легионеры - это солдаты, чей удел умереть. И я пошлю вас туда, где
вы сможете это сделать наверняка."
Генерал Франсуа Негрис, 1883
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Сначала под ногами качнулась земля.
И только потом, много позже, волна раскаленного ветра принесла с собой грохот взрыва.
Далеко, над городскими окраинами, вырос клубящийся дымный купол. Заполнив почти половину неба, он какое-то время висел без движения, будто уцепившись за облака - но в конце концов все-таки стал опадать.
- Ничего себе... Хиросима! - Алексей оторвался от бинокля и потер глаза:
