«О чем это она? – ошарашенно подумал ночной кошмар. – Уж не имеет ли она в виду, что является той, которая меня породила?»
Он прекрасно понимал, что любое неправильно сказанное слово может разрушить все его планы, и продолжал молчать. Дальнейшие события показали, что это была правильная политика.
– У, враг, – вполголоса сказала самка. – Молчит, идол. А ты подумал, каково было мне? Я-то считала, что тебя убила. Меня, дуру, мучила совесть. Это меня-то? Да я уже двести лет не знала, что такое угрызения совести. И тут из-за какого-то грязного охотника…
В голосе ее послышались новые нотки. Ночной кошмар мог бы поклясться, что самка переживает некие чувства. Будь на ее месте обычная женщина, она бы наверняка расплакалась.
«Что будет дальше? – думал ночной кошмар. – Кажется, ситуация становится настолько забавной, что имеет смысл подождать, чем она закончится. Хотя бы из любопытства. Может, эта самка и в самом деле является той, что произвела меня на свет? Сомнительно. Тут нечто другое. Хорошо бы узнать, что именно».
Он услышал, как самка тяжело вздохнула и сделала к нему шаг, очень тихий и нерешительный. Потом еще один.
Всей кожей чувствуя, что рискует просто чудовищно, понимая, что в любой момент ему в шею могут впиться когти этого странного создания, ночной кошмар все же не обернулся, ждал. Он считал, что, ввязавшись в игру, надо идти до конца, какой бы опасной эта игра ни была.
А потом самка сделала еще один шаг и оказалась у него за спиной. Ночной кошмар замер. Сейчас должно было решиться все. И решилось. Самка обняла его и нежно сказала:
– Ладно, уговорил, все кончено, я больше не буду. Только давай забудем все, что было. Давай начнем все сначала. Понимаешь, в нашем положении ссориться – глупо. Ты же прекрасно знаешь, что без меня, без моей помощи очень скоро погибнешь. Эти люди, они такие коварные… А вдвоем мы обманем их всех. Ну, согласен?
Ночной кошмар удивился. Он ожидал чего угодно, только не этого.
«Да что с ней, в конце концов, происходит? – лихорадочно соображал он. – Похоже, она предлагает мне союз. Но почему именно таким образом? Что ей от меня надо? Странно, очень странно».
Все же отвечать что-то было нужно. Он ограничился тем, что издал неопределенное мычание, которое можно было истолковать как угодно.
И самка истолковала это мычание так, как ей хотелось.
– Ну, вот и хорошо, – проговорила она. – Вот и прекрасно. Значит, ты на меня не сердишься?
Ночной кошмар сказал то единственное, что можно было ответить на подобный вопрос:
