Галопом по этажам жизни | страница 9



С полсотни рассказов составляют цикл «Блёстки». Выпустил я и сборник пословиц «Природы краса»…

Моя жизненная позиция: Ты не люби Россию оптом. Ты люби сына своего, люби дочь свою, люби жену свою, люби родителей своих и делай всё, чтобы жилось им счастливо. В этом и будет высшее проявление твоей любви к России.


Воронежская тема – одна из главных в моём творчестве. В частности, в трилогии «Мёртвым друзья не нужны» показана жизнь раскулаченной воронежской крестьянской семьи на протяжении 60 лет. Прообразом главной героини повести «Жених и невеста» послужила знатная воронежская трактористка Зинаида Молозина.

Об этой повести так написал ещё в 1983 году известный воронежец поэт Егор Исаев:

«Насколько это неожиданно, настолько и знакомо одновременно. Я лично в названии повести Анатолия Санжаровского „Жених и невеста“ увидел себя в далеком воронежском детстве. В этом словосочетании есть и озорное и серьезное – это как весна перед летом – да и все, собственно, в этой небольшой повести как весна перед летом, в ощущении близкой осени и зимы. Язык повести почти поговорочный – много за словом, над словом, в его глубине. Как велит язык, как велит чувство, так возникает характер. Два характера, две судьбы, но как они близки друг другу, сердцем близки. Хочется любить, верить, а это уже немало и для жизни и для писателя».

Без этого отзыва не появилась бы в те глухие советские годы – тогда мне было уже сорок семь лет – моя первая и единственная при Советах книжка прозы «От чистого сердца», куда была включена и повесть «Жених и невеста». Но книга всё же вышла в 1985 году в Москве в издательстве «Молодая гвардия». В качестве эпиграфов ко многим главам воронежской трилогии «Мёртвым друзья не нужны», написанной в 60-80-ые годы прошлого века, я брал строки из Кольцова, Прасолова и других воронежских поэтов.


Меня, репрессированного, не спешили издавать. И время от времени я посылал свою новую вещь кому-нибудь из известных писателей. Хотелось услышать от маститых, туда ли я еду.

Сильной поддержкой в те далёкие тяжкие годы были мне добрые отзывы о моих сочинениях Виктора Астафьева, Егора Исаева, Василия Белова, Бориса Можаева, авторитетнейшего видного критика, «неистового Виссариона» наших дней Валентина Курбатова…


Долго и трудно я работал над автобиографическим романом «Стакан распятой земли, или Репрессированный ещё до зачатия» и часто горько разглядывал в стакане чёрную землю, что привёз с отцова подворья.