Кобург колебался в принятии этого к исполнению; но боевая репутация Суворова заставила уступить. Потом само собою разъяснилось, что Суворову не о чем было советоваться с Кобургским, так как он имел уже совершенно готовый план, оказавшийся в исполнении блистательным.
Те самые австрийцы, громадные армии которых турки победоносно разносили не далее, как в 1788 году, теперь, под указанием и руководством Суворова, сражались стойко, мужественно, победоносно. Вследствие дружного действия союзной армии (7 тысяч русских и 18 тысяч австрийцев), 10-часовой бой при Фокшанах имел самые печальные последствия для громадной турецкой армии, понесшей жестокое поражение. После боя Суворов и Кобургский, вовсе не видавшиеся раньше, съехались, сошли с лошадей, обнялись и крепко расцеловались. Примеру их последовала свита. Затем радушные взаимные поздравления и пожелания слышались при каждой встрече русских и австрийцев. Победа при Фокшанах произвела сильное впечатление при обоих дворах. Екатерина даже заплакала от удовольствия. Суворов был награжден бриллиантовым крестом и звездою к ордену Андрея Первозванного. От австрийского же императора он получил богатую табакерку с бриллиантовым шифром, при очень любезном рескрипте. И после фокшанской победы Суворов по обыкновению взывал о наступательных действиях. Вот что, например, писал он об этом в официальном порядке:
“Отвечаю за успех, если меры будут наступательные; оборонительные же – визирь придет. На что колоть тупым концом вместо острого?”
Оказалось даже, что руководители дела, Потемкин и Репнин, имели совершенно превратные понятия о движении армии великого визиря. Суворов же на свой страх и риск передвинул войска так, что они заняли среднее положение между Галацем и Фокшанами. Это оказалось вполне соответствующим движению великого визиря, который, собрав огромное количество войска, перешел Дунай у Браилова и двинулся к Рымнику.
Принц Кобургский был в ужасе от этого движения, так как великий визирь шел прямо на него. Он вторично взмолился к Суворову о помощи (6 сентября), – и Суворов опять-таки своевременно пришел на помощь (10 сентября). Совсем упавшие было духом австрийцы с восторгом встретили русских, как своих избавителей. И в Рымнике, как и в Фокшанах, наступательный переход был сделан в ночную пору, неожиданно для неприятеля. Неприятель был расположен в четырех укрепленных лагерях, занимавших сильные, выгодные позиции. Численность неприятельской армии (около 115 тысяч человек) более чем в четыре раза превосходила совокупность союзных войск (около 25 тысяч человек).
