Таким образом, мы видим, что Вильгельм Оранский был единственный государь Англии, сумевший понять и оценить Локка. Предшественник его Яков II был заклятым врагом этого философа. В первые дни вступления на престол Якова Пенну удалось было расположить его в пользу Локка; король соглашался даже позволить философу занять кафедру в Оксфордском университете. Пени написал Локку в Голландию об этой милости короля, который готов его простить и т. д. На это Локк отвечал Пенну, что правительству нет основания его прощать, так как не было причины его наказывать. Такой ответ вооружил против Локка правительство; его стали считать врагом династии Стюартов и подозревали, как мы видели, в заговорах против правительства.
Вильгельм Оранский понимал Локка, потому что сам был человеком во всех отношениях необыкновенным. Он был полон какой-то торжественной печали и мужества, которому нипочем превратности счастья и опасности. Ум его был занят исключительно нуждами народа. Он мало интересовался литературой и наукой. Открытия Ньютона ему были так же неизвестны, как и стихотворения Буало. Он любил полезные вещи и ценил только деловых и практических людей. Здравый смысл Локка нравился Вильгельму и внушал большое доверие и уважение; поэтому он во всех затруднительных случаях обращался за советом к философу.
Локк как нельзя лучше воспользовался доверием короля и в одном из таких задушевных разговоров открыто высказал ему мнение об университетском образовании, которое в то время сильно нуждалось в реформе; Локк выяснил королю также весь вред схоластического направления в науке.
Вильгельм Оранский, хотя и был ревностный кальвинист, отличался большой терпимостью, полностью разделяя взгляды Локка на этот предмет. В 1695 году Локк написал сочинение «О разумности христианской религии», которое вовлекло его снова в политику и возбудило опять ненависть к нему схоластов. Оксфордский университет постановил по возможности препятствовать распространению сочинений Локка.
Здоровье Локка заметно ухудшалось; жизнь в Лондоне была ему не просто вредна, но совершенно невыносима. Он принужден был оставить дом Шефтсбери и поселиться где-нибудь в деревне. Друзья наперерыв предлагали ему свои услуги; все считали за счастье и честь приютить у себя «великого странника» и предоставить ему все удобства к жизни. Выбор Локка остановился на Уайте, местечке в графстве Эссекс; там поселился он в доме рыцаря Мешема, за которым была замужем дочь его друга Кудворта, известного сочинениями духовного содержания.
