В комнате было тепло, было удобно на американский привычный лад. Дети играли во что-то свое, переходя через желтые прямоугольники, ведущие в другие комнаты; в предобеденном благодушии смачно причмокивал огонь, ему вторили отголоски французских священнодействий на кухне. Но Чарли не удавалось расслабиться, сердце комом застряло в горле - спасибо, что поминутно подходила дочка, баюкая дареную куклу, - она прибавляла ему уверенности.
- Отлично, представь себе, - ответил он на вопрос Линкольна. - Кругом, куда ни поглядишь, полный застой, а у нас дела идут вовсю. Черт его знает, прямо лучше прежнего. Вот в будущем месяце жду сестру из Америки, будет вести хозяйство. Такого дохода, как в последний год, не получал, даже когда был при капитале. Чехи, понимаешь... - Он расхвастался неспроста, но в этот миг в глазах у Линкольна прошла беспокойная тень, и он перевел разговор на другое.
- Хорошие у вас дети, воспитанные, умеют себя вести.
- А мы довольны Онорией, хоть куда девица.
Вернулась из кухни Марион Питерс. Высокая, с вечно озабоченными глазами от свежей американской миловидности не осталось и следа. Впрочем, Чарли никогда не находил ее привлекательной, только удивлялся, когда кто-нибудь вспоминал, какая она была хорошенькая. Они невзлюбили друг друга безотчетно, с первой минуты.
- Ну, как Онория, на твой взгляд?
- Чудесно. До чего выросла за десять месяцев, поразительно. Да вся троица загляденье.
- Вот уж год не знаем, что такое врач. Как тебе в Париже после такого перерыва?
- Непривычно как-то, совсем не видно американцев.
- И слава богу, - мстительно сказала Марион. - По крайней мере, заходишь в магазин, никто тебя не принимает за миллионершу. Мы пострадали не меньше других, но, вообще говоря, так оно куда лучше.
- И все же славно было, как вспомнишь, - сказал Чарли. - На нас смотрели, точно на сказочных принцев и принцесс, которым все дозволено и все прощается. А сегодня в баре... - он осекся, слишком поздно заметив свою оплошность, ...я не встретил ни одной знакомой души.
Она бросила на него острый взгляд.
- Казалось бы, хватит с тебя баров.
- Я заходил всего на минуту. У меня правило, виски с содовой раз в день, и больше ни капли.
- Может быть, выпьешь коктейль перед обедом? - спросил Линкольн.
- Мое правило - один раз в день, значит, на сегодня довольно.
- Будем надеяться, что это надолго, - сказала Марион.
Она говорила холодно, с явной неприязнью, но Чарли только усмехнулся, не стоило обращать внимания на мелочи, когда решалось главное. Наоборот, ее враждебность была ему на руку, он понимал, что нужно лишь выждать. Дождаться, пока они заведут разговор о том, что привело его в Париж, ведь они знают, зачем он приехал.
