Даниель Дефо. Его жизнь и литературная деятельность | страница 10
Подобные учения, вместе с его собственным религиозным фанатизмом, совершенно опьянили короля, так что когда парламент не согласился с его предложениями об увеличении постоянной армии и упразднении религиозной присяги для офицеров-католиков, он распустил его и решил в будущем управлять страной по своему личному усмотрению. Вслед за тем вышла декларация о допущении католиков в коллегию Charterhouse и в оба университета. Встретив наконец противодействие в этих нововведениях со стороны представителей англиканской церкви, он задумал привлечь на свою сторону диссентеров, уничтожив всякие религиозные ограничения в существующих законах, одинаково тяжелые как для них, так и для католиков, с тем чтобы потом подавить господствующую в Англии протестантскую церковь и ввести католичество. В апреле 1687 года явилась известная королевская декларация о прекращении действия всех карательных законов, касающихся вероисповедания. Дефо прекрасно понял уловку правительства, и это распоряжение стало поводом к его первому выступлению в печати. В апреле 1687 года вышел его памфлет под названием «Письмо с рассуждениями о последней декларации его величества относительно свободы совести». Ему было в это время двадцать шесть лет. Этот небольшой и почти неизвестный памфлет характеризует Дефо как политического писателя и деятеля с самого начала его литературной карьеры и настолько обнаруживает ту честность и твердость характера и убеждений, то согласие между словом и делом, которыми он отличался во всю свою жизнь, что на нем стоит остановиться. Разгадав поистине иезуитскую хитрость Якова II, он не побоялся вооружить против себя своих друзей, восставая против меры, как будто клонившейся к облегчению их участи, но которая в действительности являлась одною из целого хитро задуманного ряда уловок, нужных для порабощения страны и восстановления царства католиков и иезуитов, орудием которых был новый король. Вот что говорит Дефо в этом замечательном памфлете: «Нет оснований верить, что даруемая нам веротерпимость имеет другую цель, кроме того чтобы поселить между нами рознь и усыпить нашу бдительность до тех пор, пока не наступит момент для подачи сигнала к нашему уничтожению… Еще недавно при дворе все говорили о поддержке государственной церкви и об искоренении диссентеров… Теперь, по-видимому, все повернули в другую сторону». Далее он указывает, что королевская декларация о веротерпимости написана в таких неясных выражениях, что может быть истолкована различно и легко нарушена при первом удобном случае. «Я позволю себе сказать, – продолжает он, – что уничтожение лично королем одного из законов подрывает в корне всю нашу систему управления. Лорды и коммонеры (члены нижней палаты) настолько составляют ее часть, что нельзя установить новый закон или уничтожить старый без их согласия». Затем он добавляет в конце памфлета: «Если так скоро забывается коронационная клятва, то какое же значение можно придавать другим его обещаниям? Одним из прямых последствий этой