Так отвечает внутреннее внешнему, внутреннее солнце Истины, Маат, – внешнему солнцу мира, Амону-Ра.
Но мертвых воскрешает не истина, а иное солнце, лучезарнее.
Когда скорпион укусил младенца Гора, сына Озирисова, то мать Изида возопила к солнцу, и оно не взошло, и ночь была на земле, пока бог Тот не сошел с неба, не исцелил Гора и не отдал его матери. С той поры читается над больными детьми молитва-заклятие Изиды: «Остановилось солнце и не сдвинется, пока дитя исцеленное не возвратится матери, так же как Изиде – Гор» (Меттернихова стела).
Таково чудо любви – закон сверхъестественный, повелевающий законам естества.
И самого Озириса что воскрешает?
Изида плачет над ним: «Я – сестра твоя, я люблю тебя. Приди к своей возлюбленной! Приди к сестре-супруге твоей… Когда я увидела тебя, то возрыдала, возопила голосом громким, до самого неба, а ты не услышал… Я – сестра твоя, на земле тебя любившая; никто не любил тебя больше, чем я».
Ты побеждаешь любовью…
Лучи твои проникают в сердце морей…
Ты утешаешь дитя во чреве матери,
Прежде чем его утешит мать.
Это говорит величайший царь Египта, Ахетатон-Уаэнра, «Сын Солнца Единородный», почти современник Моисея и, может быть, не меньший пророк, чем он, – тот, кто первый сказал Отцу: «Никто не знает Тебя, кроме Сына Твоего, Уаэнра».
Сердце мира – солнце любви. Тайна сердца– любовь, тайна солнца – любовь, а тайна любви – Воскресение.
«Верующий в меня не увидит смерти вовек», – это мог бы сказать Озирис – тень Воскресшего.
«Не читали ли вы, что Сотворивший в начале мужчину и женщину сотворил их и сказал: будут два одна плоть» (Матф. XIX, 4–5). Так было в начале, в Завете Отца; так должно быть и в конце, в Завете Сына, ибо недаром же Сын повторяет слово Отца.
Так должно быть, но, на самом деле, не так. «Не читали ли вы?» Да, читали, но не поняли. Именно здесь, в тайне пола, в Тайне Двух, всего ощутительнее, при совпадении обоих Заветов в неподвижном догмате, в статике, их расхождение в движущей воле, в динамике.
«Неужели христианин должен совершать половой акт вне молитвенного озарения, как бы во славу Велиара?.. Нет, признаю и исповедую, что и в момент совокупления с женою своею я так же должен мысленно, умом и сердцем, предстоять пред Богом, как предстою пред Ним, когда, во время священнослужения, нахожусь пред престолом алтаря Господня», – пишет протоиерей Устинский, благочестивый русский священник, подлинный израильтянин, в котором нет лукавства, В. В. Розанову, едва ли не первому мыслителю, за две тысячи лет христианства, поднявшему религиозный вопрос о поле (
