Как луковица состоит из многих кожиц, так человек – из многих оболочек, телесных, душевных и духовных: одна оболочка в другой, более тонкая – в более грубой. Их соотношение – предмет очень сложной трансцендентной «физиологии», которую мы плохо понимаем. Это, впрочем, и неважно, а важно то, что египетская мистика пытается установить целый ряд ступеней между физическим телом, которое должно умереть, и духовным, которое должно воскреснуть. Еще важнее, что для этой мистики, так же как для христианства, не подвластное смерти существо человека – личность – заключается не в теле и не в духе, а в соединении духа и тела, в «духовном теле», sahu. Только это тело и воскресает.
Тут первая, может быть, еще бессознательная, но уже несомненная, религиозная воля Египта к Абсолютной Личности, и вместе с тем глубочайшая противоположность Индии, так же как всей современной Европе, с их волей к безличности, ибо воля к небытию, к нирване, и есть не что иное, как воля к абсолютной безличности.
Уже доисторические египтяне Наагадетского некрополя, чертя облик sahu, «светлой тени», «духовного тела», может быть, предчувствуют, что оно больше, чем тело только физическое, и что, проходя сквозь твердейшую твердь, «хрустальное небо», оно возносится к звездам. Недаром впоследствии тот мир, Другая Земля, Tuat, – уже не на земле, а на небе, а Острова Блаженных, Jalu – в Млечном Пути.
Но земля не уничтожается, а преображается в небе. И как бы высоко душа ни возносилась в небо, она все-таки сходит и на землю. Жизнь умерших есть «подобие тех дней, когда еще дышали они на земле».
«Да гуляю я каждый день у пруда моего; да порхает душа моя, как птица, по веткам деревьев моих; да отдыхает в тени сикиморы моей… Да восхожу я на небо и нисхожу на землю, ничем не удержанный. Да будет мой Двойник свободен» (Кн. Мертв.).
Именно в этой свободе, полете от земли к небу и от неба к земле – особенность воскресения египетского.
«Да будет мне дано совершать все превращения, какие пожелаю», – говорит умерший (Кн. Мертв., I, 20). Он может быть всем, чем хочет, – светилом, человеком, богом, животным, растением.
«Я – чистый лотос, расцветший на краю неба, ноздрям бога Солнца благоухающий». «Я – Змея, дочь земли». «Я – крокодил, царь ужаса». «Я – ласточка, я – ласточка. Я – скорпион, сын солнца». «Я – пребывающий в Оке Солнечном» (Кн. Мертв., LXXI–VIII).
Жизнь во многих телах – казнь за грехи, «карма» для индийцев, а для египтян награда.
