Михаил. Ну, что ж, бейте! лучше меня, чем ее!
Полина Марковна кидается между ними. Александр Михайлович падает на стул и закрывает лицо руками
Александр Михайлович. Буди воля твоя. Господи! Вот награда за все, вот плоть и кровь моя… Ну, Бог нас с тобою рассудит, Миша. А только помяни мое слово: нехорошо ты кончишь, хуже Робеспьера и Марата, бунтовщиком против всех законов человеческих и будущих. Опомнись же, смирись, пока не поздно…
Михаил. Нет. папенька, полно! Довольно я смирялся…
Александр Михайлович. Не хочешь?
Михаил. Не хочу!
Александр Михайлович(вставая и подымая руки торжественно). Ну, так я не хочу за тебя отвечать непослушный сын! Вон из дому моего, и чтоб ноги твоей здесь больше не было…
Полина Марковна одной рукой зажимает ему рот, другой уводит к двери.
Полина Марковна. Перестань! Перестань! Молчи! Пойдем!
Александр Михайлович и Полина Марковна уходят.
Варенька сидит, опустив голову на руки, застывшая, как мертвая. Ксандра стоит у окна неподвижно и смотрит на небо. Душенька, забившись в угол, плачет. Михаил бледен, но по-прежнему бодр и решителен.
Михаил. Ну, девочки, плакать некогда – надо действовать. Варя, можешь меня выслушать?
Варенька. Могу. Миша. Видишь, я спокойна. Говори.
Михаил. Ну. так слушайте, друзья. Вот мой план. Нам с Варей здесь оставаться нельзя ни минуты… Который час?
Ксандра. Третий…
Михаил. Времени довольно. Подождем, пока все в доме улягутся – тогда бежать. Сначала в Луганово, за Сашкою, а потом в Козицыно, к тетке, а оттуда прямо в Петербург и морем за границу, в Берлин. Я уже написал Краевскому,[27] чтобы каюту взял на первом пароходе в Любек.
Варенька. А как же деньги, паспорт?
Михаил. Паспорт у Дьякова вытребуем, а деньги… У тебя сколько?
Варенька. Ничего.
Михаил. У меня полторы. Да, маловато. А у Дьякова не возьмешь?
Варенька. Что ты, Миша, взять и бежать? Украсть?
Михаил. Ну, положим. Я бы того… А. впрочем… черт с ним! Где-нибудь перехватим. Только бы вырваться. А может быть и без денег насидимся, в бедности, в голоде, в холоде… Ты не боишься. Варя?
Варенька. Нет, милый, ничего я с тобой не боюсь.
Михаил. Ну, значит, едем. Душенька, Ксандра, ступайте укладывать Варьку, а она пусть полежит, отдохнет. Немного берите – налегке поедем сейчас – остальное потом привезете в Козицыно. А я пойду – лошадей.
Уходит.
