– Да! – ответил Вася. – Да! нужно спешить. Я думаю, теперь часов одиннадцать будет; нужно спешить… За работу! – И, проговорив это, Вася, который все время то улыбался, то как-нибудь старался прервать каким-нибудь восторженным замечанием излияние дружеских чувств и, одним словом, оказывал самое полное одушевление, вдруг присмирел, замолчал и пустился чуть не бегом по улице. Казалось, какая-то тяжкая идея вдруг оледенила его пылавшую голову; казалось, все сердце его сжалось.
Аркадий Иванович даже стал беспокоиться; на ускоренные вопросы свои он почти не получал ответов от Васи, который отделывался словцом-другим, иногда восклицанием, часто вовсе не относившимся к делу. «Да что с тобой, Вася? – закричал он, наконец, едва догоняя его. – Неужели ты так беспокоишься?..» – «Ах, брат, полно болтать!» – ответил Вася даже с досадою. «Не унывай, Вася, полно, – прервал Аркадий, – да я видывал, что ты и гораздо больше в меньший срок писывал… чего тебе! у тебя просто талант! В крайнем случае можно даже ускорить перо: ведь не литографировать же на прописи будут. Успеешь!.. вот разве только ты взволнован теперь, рассеян, так работа тяжелее пойдет…» Вася не отвечал или пробормотал что-то под нос, и оба в решительной тревоге добежали домой.
Вася тотчас же сел за бумаги. Аркадий Иванович присмирел и притих, втихомолку разделся и лег на кровать, не спуская глаз с Васи. Какой-то страх нашел на него… «Что с ним? – сказал он про себя, смотря на побледневшее лицо Васи, на разгоревшиеся глаза его, на беспокойство, выказавшееся в каждом движении. – У него и рука дрожит… фу, ты, право! да не посоветовать ли ему заснуть часа два; хоть бы он переспал свое раздражение». Вася только что окончил страницу, поднял глаза, нечаянно взглянул на Аркадия и, тотчас же потупившись, схватился опять за перо.
– Послушай, Вася, – начал вдруг Аркадий Иванович, – не лучше ль было бы тебе переспать немножко? Смотри, ты совсем в лихорадке…
Вася с досадой, даже со злостью взглянул на Аркадия и не отвечал.
– Послушай, Вася, что ты над собой делаешь?..
Вася тотчас одумался.
– Не выпить ли чайку, Аркаша? – сказал он.
– Как так? зачем?
– Силы придаст. Я спать не хочу, уж я спать не буду! Я все буду писать. А теперь и отдохнул бы за чаем, да и мгновение тяжелое перешло бы.
– Лихо, брат Вася, чудесно! именно так; я сам хотел предложить. Но я дивлюсь, как мне самому не пришло это в голову. Только знаешь ли что? Мавра не встанет, ни за что не проснется…
