Как мы, комиссары, были ориентированы в конкретной обстановке, как мы доводили обстановку до красноармейцев?
С самого начала событий комиссары частей регулярно знакомились с обстановкой путем личного общения; с комиссаром соединения, от которого получали задания, знакомились с оперативными сводками. Использовали личное общение с командирами своих подразделений, с политическим аппаратом частей и соединения.
Правда, каждый час, каждые 10-15 минут поступали все новые и новые сведения, часть которых нуждалась в серьезной проверке.
Поэтому знакомство с обстановкой, ориентировка политсостава у нас проводились по основным, уже проверенным данным. Комиссар части, получив эти данные, знакомил с ними своих политработников, секретарей партийных и комсомольских организаций и давал соответствующие указания.
Во время боя комиссару стрелковой части работать труднее, чем комиссару-артиллеристу.
Пехота находится все время под непосредственным огнем противника, стрелки! очень часто меняют свое местоположение, применяются к местности. Пехота в бою подвижнее любого рода войск, и руководить ею во время боя чрезвычайно трудно.
Артиллерия более привязана к своим пунктам, она располагается дальше от передовых линий, меньше подвергается огню противника.
Совершенно отличны условия работы в бою частей связи, танковых и саперных войск.
Поэтому мы в своем руководстве требовали от комиссаров учитывать особенности своих частей.
Комиссары стрелковых частей всегда находились на наиболее ответственных участках, на второстепенные посылали инструкторов пропаганды, секретарей партбюро и других политработников. Комиссары артиллерийских частей имели возможность бывать во всех подразделениях.
Не все товарищи ясно представляют себе место комиссара во время боя. Одни говорят, что комиссар должен быть непрерывно на командном или на наблюдательном пункте и вместе с командиром управлять боем. Другие говорят, что эмиссар должен быть только на передовых линиях и оттуда управлять боем, показывая личный пример.
Такие товарищи не понимают, что боевая обстановка богаче всяких безжизненных схем: и; она всегда отвечает на вопрос, где должен быть комиссар - глаза и уши партии, душа части.
Хочется в этой связи показать работу отдельных комиссаров, которые не придерживались ни одного из этих неверных взглядов, а были там, где должен быть комиссар, и руководили частью в бою так, как этого требует Центральный Комитет нашей партии, как требует товарищ Сталин.
