— Отец, — забеспокоилась Марселла, поспешно двинувшись к нему. — Доктор Анджини говорил…
— К черту доктора Анджини!
Коктейли немного взбодрили общество. Старый доктор, у которого от спиртного зарделись щеки, преисполнился какого-то циничного веселья. Он откровенно приставал к мисс Левис, и она смеялась низким хриплым голосом. Эллери, поглядывая на всех поверх бокала, уловил выражение брезгливости на лице Марселлы; даже Макгауэн нахмурил брови. Один Керк ничего не замечал; он не смотрел по сторонам и допивал, не переводя дыхания, уже четвертый бокал. Похоже, он совсем забыл, что на нем все еще была его уличная одежда — неброский твид, складки которого уныло обвисли, словно от стыда перед черно-белой аккуратностью трех других мужчин.
Хаббл удалился.
Потом отворилась другая дверь, и стройная фигура инспектора Квина появилась позади какого-то темного плечистого мужчины в вечернем костюме заграничного пошива. У незнакомца были злые черные глаза и тонкий рот, твердо сжатый под мышиной полосой усов.
— Простите, — произнес инспектор, с любопытством посмотрев на пьющую компанию. — Это мистер Феликс Берн, не так ли?
Мужчина раздраженно ответил:
— Я же вам уже сказал! Керк! Объясни этому идиоту, кто я такой.
Проницательные глаза инспектора переметнулись от Керка к Эллери, уловили что-то неодобрительное во взгляде сына и мигнули; в следующий момент он исчез так же внезапно, как появился, оставив Берна на пороге с возмущенно открытым ртом.
— Добро пожаловать домой, Феликс, — устало проговорил Керк. — Мисс Темпл, позвольте представить…
— Ужин готов, — объявил тусклый британский голос, и все обернулись, чтобы посмотреть на Хаббла, который с чопорным видом стоял у двери в столовую.
Глава 6
УЖИН НА ВОСЕМЬ ПЕРСОН
Эллери поместили за большим овальным столом между Керком с левой стороны и мисс Темпл — с правой. Напротив него сидел Берн, хмуривший брови на умном и интеллигентном лице. Марселла и Макгауэн оказались соседями, так же как мисс Левис и доктор Керк, восседавший во главе стола. Костлявый торс старого джентльмена, водруженный на стул мисс Диверси, которая потом исчезла, наклонялся к своей соседке с игривой галантностью древнего кавалера. Даже его ледяные глаза заметно потеплели; в них сверкала необычная энергия и юношеский задор.
Эта женщина, решил про себя Эллери, представляет собой загадку. Она смеялась хриплым смехом, показывая ослепительно белые зубы; она выслушивала комплименты и остроты с невозмутимым видом, говорившем о большой практике… и все-таки было что-то бесконечно грустное в выражении ее лица и в вечно настороженном блеске ее глаз. Почему она здесь? Эллери знал, что она почти постоянно живет в этом отеле; и появилась в нем ниоткуда два месяца назад. Из разговоров он сделал вывод, что до ее появления в «Чэнселоре» Керк ее не знал; что касается Берна, то, похоже, сегодня он видел ее в первый раз. В том, что она была не из Нью-Йорка, Эллери не сомневался: в ней чувствовался какой-то континентальный дух, и она без конца говорила о Каннах, Вене и Антибском мысе, о Блю-Гротто и Фьезоле.
