Прикинув сквозь вкрадчиво заползающую во всё тело усталую истому, Мирдль всё же решила, что бездельничать это как-то не то. И принялась кое-как, дрожащими руками, соображать что-то на ужин.
Айлекс принял её помощь как должное. И отвалив от котелка, даже проворчал что-то, при известной фантазии могущее быть воспринятым как одобрение. Вот же ж чурбан бесчувственный... но хоть посуду мыть не заставил... старательно открывая пальцами упрямо слипающиеся глаза, Мирдль следила, как этот непонятный парень попросту сгрёб ложки-тарелки в котелок и отнёс чуть в сторону. Пошептал что-то - и над посудой взвилась лёгкая дымка. Может, комары, а может, ещё какая гадость... но к утру вроде должны вычистить?..
- Эй, долго думаете сидеть на бережку аки святая дева? - насмешливое ворчание вырвало Мирдль из блаженной полудрёмы.
Подхватившись, она обнаружила, что чуть не клюнула носом в прогоревший костёр и вообще - её провожатый уже устроился на лапнике и даже укрылся подбитым тёмным коротким мехом плащом. Он заставил её почти безропотно надеть поверх комбинезона вязаную шерстяную безрукавку. И не стал ворчать, когда Мирдль, покопошившись рядом, наконец угнездилась поудобнее - чувствуя, как в спину пошло ровное тепло большого и сильного тела.
- От меня сильно прёт?
- Для святой сестры в самый раз, - фыркнуло в ушко его дыхание - и это оказалось последнее, что упомянутая святая сестра помнила из этого дня...
Зато утро, поначалу показавшееся просто туманно-холодным, на самом деле оказалось просто кошмарным. Понежившись в тепле под плащом, Мирдль всё-таки сообразила, что свежий воздух, напитанный ароматом чего-то вкусненького, ей всё-таки не снится. Порыв носом, она обнаружила, что осталась под плащом одна. Её живая грелка уже встала и вовсю хозяйничает в маленьком лагере.
Стало быть, пора и нам... ой!
Руки, а пуще всего ноги, спина и пониже отозвались такой ломотой, что девица попросту взвыла. Сразу оставив попытки активных телодвижений, она только жалобно охнула, попытавшись стянуть с лица край плаща.
- Вот-вот, и я о том же, - меховое тепло отъехало в сторону, и в едва успевшие зажмуриться глаза ударили свет и холод.
Хоть бы посочувствовал, болван - знает ведь, что вчера вымотал женщину этими переходами до полного немогу, а теперь ещё и ехидничает... но правда, с ложечки покормил. Хм-м... это даже почти вкусно, хоть и до ужаса непривычно.
- Раздевайтесь, - в его голосе не оказалось даже капли сочувствия.
