Когда путники переваливали увал, чуть заметная тропка сделалась каменистой. Вдали синели «камни» и «тумпы»[2]. Иногда лошадям приходилось карабкаться на почти отвесные скалы. Но не проезжали они и полверсты, как тропка, извиваясь между гигантскими утесами, неожиданно круто спускалась на дно каменистого оврага. На склонах его журчали прозрачные ключи.
Места попадались горные потоки, шумные и пенистые. Вода их была холодна и прозрачна.
Хотя по пригоркам на солнцепеке ароматно потягивало душистой смолкой, но в логах, между гор, почва еще как следует не просохла. Лето на севере только начиналось. И в лесу еще было сыро, попадалось много болот. Каждую минуту лошадь могла оступиться с тропы и провалиться в трясину. В одном месте старик смерил глубину шестом и не мог достать дна. Приходилось все время быть начеку.
Впрочем, выросшие на севере лесные лошадки, купленные для каравана, и сами чуяли опасность. Привычные к этим дорогам, где не прошла бы никакая другая лошадь, они осторожно обходили опасные места, карабкаясь по «кокорам» (стволам повалившихся деревьев) и по камням.
– Ну, и умная животина! – восхищался старик. – Только-только вот не говорит!
Пусто и тихо было в этом глухом вековом лесу. Иногда с шумом сорвется матерый глухарь, и долго слышен в лесном безмолвии его тяжелый лет. Иногда раздастся унылая жалоба кукушки, примостившейся где-нибудь на высоком суку гигантской сосны – и снова безмолвие. Леса, камень... Опять леса, леса, леса... Никаких следов человека!
От этого гробового молчания и безлюдья веяло жутью. Даже пернатый спутник отряда как-то притих.
Однако пора познакомиться с путешественниками.
Экспедиция, отправлявшаяся на север Урала, состояла из четырех юношей-комсомольцев и двух взрослых. Мальчик пристал к ней совершенно случайно.
Старший из ребят, Андрей, в этом году закончил школу. Это был молчаливый и хладнокровный юноша, страстный охотник. Его небольшая, но крепкая фигура казалась вылитой из стали. Узкое, холодное с тонкими чертами лицо его говорило о большой энергии.
Остальные трое ребят этой весной перешли в выпускную группу школы.
Главный инициатор путешествия, Тошка Хорьков, был коренастый паренек с загорелым лицом и серыми смышлеными глазами, неудержимо живой и подвижный. Черты лица его напоминали старика, руководителя каравана, и недаром: это был его родной дед, известный на Урале золотоискатель, любивший тайгу и скитания по ней больше спокойной домашней жизни. Тошка. с детства наслушавшись его рассказов, грезил о путешествиях, запоем читал о приключениях в диких странах и был, как и старик, не столько охотник, сколько любитель скитаний по Уралу. Кроме того, Тошке страшно нравилось возиться со всякими зверюшками, птицами: на своем дворе он держал целый зверинец. В городском краеведческом музее он проводил иногда целые дни, помогая заведующему зоологическим отделением в работе.
