— Конан…
Тихий испуганный шепот заставил его рассмеяться. Ильяна! Она рассказывала ему, как боится темноты — наверняка шла сейчас по коридору с закрытыми от страха глазами и не сразу нашла нужную дверь. Видно, выходила во двор, дабы справить некоторые потребности, а теперь вернулась обратно и готова к любви и ласке… Пискнув, Ильяна прижалась к могучей груди возлюбленного, успокаивая быстрое и частое биение своего сердечка мерным спокойным ритмом его сердца. Она и впрямь перепугалась: прежде она ночевала в гареме с товарками и ночью выходила только с кем-нибудь из них, в каждом шелесте и шорохе подозревая вздох и шаг неведомого чудовища. Но Конана она будить не хотела, да и незачем ему было знать, что она делала во дворе… Семнадцатилетняя Ильяна искренно полагала, что мужчина сего звать не может, и открывать ему секрет не собиралась.
— Я слишком долго ждал, — сурово проворчал Конан ей в ухо, заодно наслаждаясь чудесным нежным запахом ее волос.
— Ждал? Чего?
Девушка лукаво посмотрела в синие глаза варвара и, вывернувшись из его объятий, шмыгнула к тахте. Тень ее мазнула по стене, уже освещенной слабым светом восходящего солнца, и пропала в окне. Легкое покрывало взметнулось, обворачивая хрупкое тело, и мгновение спустя Ильяна уже тихонько посапывала, усиленно притворяясь спящей. Если бы божеству забвения Хипношу случилось в это время пролетать мимо их окна, он мог бы хорошо повеселиться, наблюдая за юной неумелой лицедейкой: ресницы ее подрагивали, губы, боясь внезапной улыбки, сжались в куриную гузку, а курносый носик забавно морщился.
Но что бы там ни думал себе бог Хипнош, а киммериец оценил сию картину по-своему. Зарычав, он прыгнул на тахту рядом с Ильяной, разодрал обвивающее ее покрывало, и жадно приник губами к ее рту; первыми звуками после долгой ночи и тишины были звуки любви. Так началось утро.
* * *
— Посмотри сюда, Конан. Если по этой тропке идти пару дней, то попадешь прямо к северным воротам Ианты. — Стоя рядом с варваром на невысоком холме, хон Булла вытянул руку и указал на тонкую нить в сплошном зеленом ковре равнины. — А за тем ручьем есть еще одна тропа, и ведет она к Карпашским горам. Но я шел к колдунье не отсюда — иначе мне пришлось бы весь путь скакать подобно горному козлу по скалам…
Конан усмехнулся: маленький толстый хон Булла очень отдаленно напоминал горного козла — разве что спьяну можно было спутать…
— А теперь давай спустимся вниз, и я покажу тебе мои любимые места в хонайе.
