14 Попытки объяснить поведение Троцкого в эти месяцы делались неоднократно -- и самим Троцким, и историками партии. Ко всему сказанному по этому поводу можно добавить по крайней мере еще одну гипотезу: Троцкий, считавшийся в большевистской партии чужим и всегда стоявший особняком, не поддержал Ленина, т.к. надеялся, что разгоревшаяся борьба за власть между Лениным, с одной стороны, и блоком Сталин-Зиновьев-Каменев, с другой, скомпрометирует "тройку" перед партийным активом, укрепив тем самым авторитет его, Троцкого,
15 То, что сам Троцкий в этот момент и не думал вставать в оппозицию к Политбюро, лучше всего доказывает появление "Заявления 46-ти" в Политбюро ЦК РКП(б) от 15 октября 1923 г. (см. КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ОППОЗИЦИЯ В СССР, т.1, с.83-88) с критикой политики "большинства Политбюро". Подписи Троцкого под этим документом нет.
16 TROTSKY'S NOTEBOOKS, 1933-1935. Writings on Lenin, Dialectics and Evolutionism. Ed. by P.Pomper & Y.Felshtinky. Columbia Univ. Press, N.Y., 1986, p.129.
250
сокомерием, за слишком выделявшуюся яркость его натуры. Не случайно у постепенно вытесняемого и отстраняемого от дел Троцкого в эти годы не оказывается единомышленников, о чем свидетельствует почти полное отсутствие документов и писем за 1924-25 гг. в его архиве: ему не с кем вести переписку17.
Ситуация резко меняется к концу 1925 г. Теперь уже оттеснять начинают Зиновьева и Каменева. Сталин порывает с ними, и бывшие враги -- Троцкий, с одной стороны, Зиновьев и Каменев, с другой, становятся союзниками18. Однако для образования действительной оппозиции не хватает платформы. Признать, что речь идет о борьбе за власть, оппозиционеры не могли, это значило проиграть дело в самом начале, так как партийные низы наверняка поддержали бы руководство нынешнее, а не бывшее. Необходимо было сформулировать разногласия, вокруг которых могла бы сплотиться значительная часть недовольного партактива. В области внутренней политики эти разногласия были сформулированы в 1926 году: критика НЭПа слева.
Нет смысла утверждать, что разногласия между оппозиционерами, теперь уже по праву называемыми "левыми", и большинством партийного актива были надуманы или что Троцкий, Зиновьев и Каменев взялись защищать именно левофланговую (а не обратную) точку зрения случайно. Искренность позиции самого Троцкого сомнений вызывать не может: он всегда находился на левом краю революционного спектра. Но историк, силящийся объяснить, почему "правые" Зиновьев и Каменев, выступавшие в октябре 1917 года против большевистского переворота, оказались в левой оппозиции Троцкого, а лидер левых коммунистов и сторонник революционной войны Бухарин -- главой правого крыла партии (в котором был в тот момент и Сталин) -- столкнется с большими трудностями.
