Добродушный, но тупоумный Михай стал для Яноша лучшим другом, верным оруженосцем и добросовестным помощником в делах. Смотрел на Яноша снизу вверх, подчиняясь с радостью живому и яркому характеру, беспокойному, но трезвому и хитрому уму нового своего брата, пошел бы за ним в огонь и в воду и даже в преисподнюю, только кликни. Но Янош берег Михая, уже зная хорошо цену настоящей преданности. А на границе с каждым годом становилось все беспокойнее. Порог Счастья подступал все ближе к рубежам Трансильвании, в Валахии уже шла самая настоящая война, турок пока удавалось сдержать, но Янош знал, что это ненадолго. Преодолев свой первый столетний юбилей, он обрел за прожитый век бесценный опыт, позволявший ему с большой долей вероятности предсказывать события и анализировать обстоятельства, составляя из отрывочных сведений, доходивших до их местечка, достоверную картину стремительно меняющегося мира. Михай таким даром не обладал, несмотря на свой собственный немалый возраст, а потому полностью доверял суждениям своего друга и готовился к неприятностям.
В секейских общинах напряжение росло с каждым годом. Королю Жигмонду было не до отдаленных трансильванских восточных границ, и, почувствовав это, секеи принялись делить власть, собирая своих представителей в Адягфальве. Секейские старшины сплачивали вокруг себя в поддержку приближенных всадников и простых пехотинцев, как на дрожжах росли взаимное недоверие и подозрительность, каждый видел в малейшем отступничестве от своих интересов предательство и злоумышление. Необычная и замкнутая семья всадника Балашши оказалась в сложном положении. Слишком много поползло лишних слухов, доходивших порой до обвинений в колдовстве и чернокнижии. Тогда Уласло, как глава семьи, заговорил о переезде. На домашнем совете после долгих споров и раздоров, в основном между отцом и матерью, не желавшей покидать Венгрию, было решено отправиться к старому Рудольфу, тоже принявшему фамилию Балашши и приходившемуся Уласло двоюродным дядей. Старик Рудольф уже некоторое время жил совершенно один и обрадовался бы родственникам. Дядя Рудольф был довольно воинственен и крут нравом, полон сил и запасов задиристости, стариком же его прозвали из-за того, что дядя был самый старший из известных отцу родичей. Жил Рудольф недалеко от Бухареста, не более дня пути от столицы, и, по слухам, имел землю и свой собственный, хоть и невеликий, каменный замок. Янош считал выбор отца правильным, так как в смутное время лучше всего затеряться в гуще событий, ведь когда идет война, некогда думать о том, что творится на огороде у соседей.
