На середине пути он не выдержал, оглянулся. Никакого дома не было за его спиной. Ни с улучшенной, ни с вполне нормальной, ни с ухудшенной планировкой. Ощущение было такое, словно дом замкнул пространство само на себя, схлопнул его. Черная дыра образовалась на его месте. Ветер сдувал снег с соседних галактик, и снег этот притягивался черной дырой. Происходила своего рода акреция вещества, порождавшая жесткое рентгеновское излучение. По этому излучению виртуальный человек и догадался о существовании черной дыры. Он не особенно размышлял над тем, что произошло, хотя не раз читал о подобном и даже писал сам. Хорошо. Отлично даже! Разбираться будем позже. С домами и квартирами всегда какая-нибудь ерунда получается. То на Дальнем Каштаке выстроят, то в центре Галактики — тогда уж в него просто-напросто не пробьешься. Даже не увидишь его. Пройдешь рядом, а не увидишь. Бывает. Чего только не бывает.
Стоп! Чего только не есть.
Главное — судьбу свою приподнять. А все остальное — легче.
Раз так есть, значит так надо.
Больше он не оглядывался. Поковырял только носком старого ботинка в сугробе, вытащил обледеневшую канистру из-под машинного масла и помчался к артезианскому колодцу, сооруженному еще во Времена.
На изгибе галереи показался Пров. Он одет в серебристо-синий скаф, обликом по первому впечатлению несколько мрачен, чему способствует, вероятно, смуглый цвет продолговатого лица, довольно глубокие тени под глазами, искристыми и черными, и свинцово-тяжелый отлив рано седеющих волос. Но я-то знаю — он абсолютно здоров, а сегодня даже улыбчив. На встречу я явился в скафе, что само собой говорит о моем согласии. И после взаимных приветствий мы дотошно проверяем дополнительную экипировку: фонари, пеналы с галетами, баллоны с кислородом, фильтры. Мой приятель вооружен еще резаком, не считая канистры с изрядным запасом воды. Все в полном порядке.
— Своим что сказал?
Голос у него зычный, с хрипотцой, и он вынужден его постоянно приглушать, дабы окружающие не оглядывались в изумлении.
— Иду в поход по Чермету дня на три-четыре.
— Правильно. Ну, пора.
Мы входим в лифт и занимаем места в мягких креслах. Пров ставит регулятор на режим свободного падения, что выдержит далеко не каждый, и мы проваливаемся в пустоту, а потом едва подтягиваем челюсти на участке пятисекундного торможения.
Мой приятель любит повторять, будто наш гдом имеет неоспоримое преимущество над другими благодаря своему соседству с Черметом, и именно это обстоятельство заставило его сюда переселиться. Я не могу взять в толк, подтрунивает ли он при этом надо мной или говорит серьезно.
